"Ольга Чигиринская. Сердце меча " - читать интересную книгу автора

движения сжимая кулаки - Майлз научил его так делать, чтобы быстро разогреть
мышцы рук. Дрожь прекратилась.
К шумам корабля добавилось равномерное, ритмичное гудение
кавитационного* двигателя. "Паломник" удалялся от Тепе-Хану.
______________
* Кавитационный двигатель, или просто "кав" - двигатель, работающий на
энергии гравитационных автоколебаний.

Дик знал, что из-за Моро капитан Террао хотел уговорить леди Констанс
переменить планы и не отправляться с "Паломником". Но она решила по-своему.
В конце концов, там, в открытом пространстве, Моро ничего не сможет сделать,
даже если он шпион Брюсов. Никто и близко не подпустит его к связи. И весь
экипаж будет присматривать за ним. Особенно Дик. О, да. Капитан передал его
бортмеху во временное подчинение - они оба знали, зачем. И если что - Майлз
и Вальдер быстро покажут вавилонянину, где в двигательном отсеке пятый угол.
Господин Террао может не беспокоиться - леди Констанс под надежной охраной.
Корабль ускорялся. Если бы не антигравитационное поле внутри, никто бы
уже и продохнуть не мог: терминалы показывали 6,4 G. На подходе к дискретной
зоне их могли встретить патрули Брюсов, поэтому Джез хотел убраться из
системы Мауи поскорее. Правда левиафаннеров останавливали редко: с них, как
правило, нечего взять, а публика отчаянная. Но мало ли как распорядится
судьба.
Дик спустился на свой ярус. У него были еще дела, и закончить их
следовало к торжественному обеду, который капитан собирался дать по случаю
выхода из системы Мауи.

* * *

...Иконописец нарисовал большие синие глаза и оттенил такими ресницами,
что каждому волоску было тесно, а еще начертил черные брови, тонкие,
доходящие почти до виска и чуть приподнятые над переносицей. Он успел
набросать контуры верхней губы, выгнутой как татарский лук, и общий овал
лица - все в тех же традициях классической иконописи. А потом он передоверил
свою работу ученику, партачу и насмешнику. А тот и рад был стараться:
пририсовал плоские азиатские скулы, оттопыренные уши, нос "ботинком" - и
бесформенным мазком обозначил нижнюю губу.
Вот так и получилось лицо Дика Суны. Добавьте к этому кожу того
оттенка, который бывает у людей, от природы смуглых, но подолгу не бывающих
на солнце и каштановые волосы, на висках выбритые, а на затылке собранные в
тугой и густой "хвост", ниспадающий чуть ли не до пояса. В писаные красавцы
он не годился, но в общем был хорош собой. Глаза его смотрели прямо, открыто
и честно - словно освещая все лицо; так чисто промытое окно освещает всю
комнату - и она кажется красивой, как бы ни была обставлена.
Раньше Дик не задумывался о своей внешности. Госпожа Коман назвала его
"бисёнэном", "прекрасным мальчиком" - но тогда он посчитал это просто грубой
лестью веселой девицы. Он вовсе не видел себя "прекрасным" - сказать по
правде, он и безобразным себя не видел, ему было совершенно все равно, как
он выглядит. И вдруг этим утром он ни с того ни с сего подумал, что, к
примеру, нос мог бы быть и получше. Эта мысль показалась ему странной - до
настоящего момента нос его полностью устраивал; в нем было две замечательные