"Игорь Чиннов. Собрание сочинений: В 2 т. Т.1: Стихотворения " - читать интересную книгу автора

- А как ваша фамилия?
Я назвался. Он сделал вид, что чего-то вспоминает. Ничего, конечно, не
вспомнил. Но сказал, что скоро будет вечер русских поэтов и что я могу туда
пойти".
Так для Чиннова началась жизнь в Париже. Без денег, в крошечной
комнатке на пятом этаже, без лифта, без света, без отопления. "Барская
квартира: одна комната - три сортира", - шутил Ремизов. Заработки случайные.
Например, преподавание немецкого в Русской гимназии; чтение публичных лекций
по русской литературе; преподавание в летней школе Русского студенческого
христианского движения. Но зато среди знакомых, друзей, собеседников скоро
оказался весь цвет русского литературного Парижа. Постепенно пришло и
литературное признание. Но, как и всех эмигрантов, Чиннова не покидала мечта
о признании в России, русским читателем. Это одна из постоянных тем и в
разговорах, и в письмах. Хотя никогда Чиннов не разделял послевоенных
пробольшевистских настроений большой части русской эмиграции, готовой все
простить советскому правительству за победу над Гитлером. Страх перед
большевиками остался у Чиннова на всю жизнь.
В 1953 году, когда в Мюнхене открылась радиостанция "Свобода" (тогда
называвшаяся "Освобождение"), Чиннову предложили там работать. Предложил его
друг - Владимир Вейдле, ставший директором радиостанции. И Чиннов, так и не
нашедший способа зарабатывать в Париже, согласился.
А в 1962 году Канзасский университет в Америке пригласил его на
должность профессора русского языка и литературы.
В Америке Чиннов прожил до самой смерти.

* * *

С Игорем Владимировичем Чинновым я познакомилась в 1991 году, когда он
и еще несколько сотрудников "Нового журнала" приехали из Америки в Москву на
торжества, устроенные Фондом культуры по случаю пятидесятилетия этого
старейшего эмигрантского издания. Один из вечеров проходил в Центральном
доме литераторов. И я туда отправилась с намерением взять интервью у
главного редактора журнала Ю.Д.Кашкарова или у кого-то из "старых"
эмигрантов. "Новый журнал" по традиции всегда считался изданием эмиграции
"первой волны". О Чиннове я тогда не знала ничего, кроме как-то затесавшейся
в мое сознание строчки "Лошади впадают в Каспийское море...".
На сцене собрались рафинированные русские интеллигенты, что-то
неуловимое отличало их речь от нашей - может быть, более четкий выговор и
приятная плавность и замедленность речи. Мое внимание на сцене привлек
добродушного вида холеный господин, который как-то очень уютно расположился
в своем кресле и то и дело приветливо улыбался и раскланивался со своими
коллегами за соседним столиком. Я подумала - настоящий русский барин. Он
хорошо бы смотрелся в плетеном кресле, на солнечной террасе собственного
дома в каком-нибудь подмосковном имении с заливными лугами и роскошными
собаками.
- Игорь Владимирович Чиннов, - представил его Кашкаров. - Член
редколлегии нашего журнала. Несмотря на преклонный возраст, он все еще
балует нас своими стихами.
Зал тоже изъявил желание быть побалованным. И Игорь Владимирович прочел
несколько стихотворений. Потом еще несколько. Те, кто по программе вечера