"Питер Чиппендейл. Норки! (звериная фэнтези) " - читать интересную книгу автора

значительную часть своей разрушительной энергии. Всеобщая вакханалия,
происходившая каждую ночь полной луны, специально организовывалась и
направлялась Старейшинами, служа чем-то вроде предохранительного клапана для
эмоций и чувств, которые официально именовались "Дурные Мысли" и которые в
обычной жизни каждой норке строго предписывалось подавлять. В полнолуние же
все было наоборот: норки получали право и возможность выпустить пар, к чему
Старейшины их недвусмысленно поощряли.
Старейшины знали, что к утру странная болезнь пройдет, как будто ее и
не было, и при свете привычного, милого солнца они без труда сумеют
восстановить свою власть над обитателями колонии и принудить их к соблюдению
раз и навсегда заведенного порядка.
Пока же здесь царило безумие. И взрослые зверьки, и их совсем юные
отпрыски пришли в настоящее неистовство и готовы были в ярости наброситься
на кого или на что угодно.
Диск луны медленно плыл по пыльному стеклу слухового окна, заливая
клетки голубым холодным сиянием, и самцы-норки торопливо собирались тесной
группой.
- Туда! На волю! Выходим!
Ритмичные выкрики "Туда! Туда!" сменились нестройными приветственными
воплями, когда первый самец отделился от толпы и с разбега бросился всем
телом на проволочную сетку.
-  Давай! Давай! Рви ее, ломай!!! - пронзительно визжали  остальные, 
пока оглушенный ударом  зверек неверными шагами отходил от решетки в
сторону.
Под ритмичное притоптывание мягких лап по полу второй самец разогнался
и, скрутившись в маленькое ядро, врезался в сетку спиной. Прочие самцы
последовали его примеру. Они бились о сетку до тех пор, пока она не
закачалась и не зазвенела под градом обрушивающихся на нее ударов. Самки
хватали проволоку зубами, остервенело грызли и трясли ее, и бревенчатые
стены сарая отзывались гудением и скрипом.
-  Выбираемся! - кричали самые дерзкие, повисая на сетчатом потолке и
поощряя своих товарищей на новые безумства.
Кто-то опрокинул кормушку и принялся долбить ею о глухую заднюю стену
клетки, а толпа самцов перестроилась для нового штурма.
Шмяк! - первый с силой врезался в проволоку.
Шмяк! Шмяк!! Дзынь!!! - это таранили сетку остальные.
-  Смотрите! - раздался во всеобщем бедламе чей-то испуганный крик.
Одна за другой норки останавливались, замирали на месте, и за считанные
секунды в сарае стало совершенно тихо. В благоговейном молчании взирали они
на запыленное слуховое окно в потолке.
С луной что-то происходило. Еще мгновение назад она была круглой и
яркой, но теперь на глазах становилась все меньше и тусклее. По лунному лику
двигалась какая-то тень, заслонявшая собой серебристый диск, хотя на небе не
было видно ни одной тучи. Вот луна превратилась в тоненький серп, а потом
исчезла вовсе, и дрожь страха пробежала по выгнутым хребтам, заставив встать
дыбом бурые блестящие волоски.
И не успели норки переглянуться, как из отдельной клетки, куда
Хранитель посадил Шебу, раздался тонкий визг.
Все внимание норок немедленно обратилось туда.
-  Наконец-то эта сучка рожает! - шипели они. Все норки люто ненавидели