"Владимир Чивилихин. Над уровнем моря" - читать интересную книгу автора

продукты и будут держать машину на озере, хотя это и дорого. Один перегон
из Барнаула чего стоит, да тут, мол, за час сто двадцать хрустов гони.
Тьфу, гадский род!..
На экспедиционников-то я сердца не имел, их тут Сонец зажал, а его я бы
от людей отстранил, он не умеет. Ладно там я, меня он считает за плевок,
который можно растереть сапогом, но другие-то люди другие. Начальника
партии Симагина, что нас понял, мы приняли еще как. Мужик правильный. А я
понял по разговорам в партии, Сонец его за что-то ест. И Легостаев тоже
для пользы народа много сделать хочет - это слова Симагина, с которым я
один раз о политике и жизни говорил. Да и меня Сонец не понимает, я в душе
не такой. Меня знает моя Катеринка да ребята с артели...
Спасатели уплыли, и я поднялся наверх, в пустой чум. Где Тобогоев?
Потолкался у пустых палаток, с кухаркой балакать было не о чем. Потом
увидел алтайца на огородах. Сморщенный, легонький такой мужичок, будто
усох на солнце. Решил к нему, потому что идти было некуда. Он пасынковал
помидоры и пускал к ним воду. Сюда бежит с гольцов ручей. Его где-то
повыше взяли и тут распределяют. Я попил из желоба. Тобогоев дал мне
закурить и сказал:
- Почто топчешься? Садись.
- Может, надо было тебе поговорить с Сонецом?
- С ним говорить - воду лить. Он меня прогнал.
- Куда прогнал?
- Договор был - до конца проводником, а когда я партии развел и тропы
указал, Сонец говорил: "До свиданья, не надо". Плохой начальник.
- Зараза!
- Баба болеет, и лесничий на казенный огород меня поставил. А мой
огород - тайга. Этот помидор я не ем...
- Какая еда! - сказал я.
- Алтайцу тайгу давай.
- Это уж кому что.
- Ко мне даже не подошел, - с обидой сказал Тобогоев. - Всех наших с
покоса снял, а меня не видит. Не нужен.
- А почему он меня не взял? - спрашиваю. - Как думаешь?
- Плохой разговор слышал?
- Нет.
- В поселке тебя милиция ждет.
- Иди ты!
- В тайгу тебе нельзя, потому что уйдешь.
- Куда?
- К тувинцам или в Монголию, мало ли...
- Вот гад!
Если дам деру, значит, я в пузыре? И не потому ли они меня с собой не
взяли, чтоб я тут надумал смыться? Сорвусь - я пропал. До чего же паршиво
получалось! Так мне всю дорогу не светило. Когда выскочил и паспорт
заимел, в городе на работу нигде не брали, а от деревни меня отшибло еще
раньше. Завербовался в Томскую область на лесоповал, но за зиму там
кончили хорошие леса, и заработки наши плакали. Народ начал подрывать из
леспромхоза, и я не усидел. Сезон у геологов шурфы кайлил, осенью подался
в Горную Шорню бить шишку. Помотало-помотало меня по Сибири, потом один
мужик сблатовал в Россию, на рыбные промыслы. Думаю, все поближе к родине.