"Наталия Червинская. Запоздалые путешествия " - читать интересную книгу автора

Во Франции, в приближающейся Франции, есть у меня не то чтобы кузина, а
дальняя родственница, скорее подруга. Приятельница.
Днем я буду бегать по городу, а ночевать у Дашеньки.
Дом старый, внизу булочная, и дом весь, как булка, с лепниной. Я
похожие узоры лепила когда-то из теста на пирогах для неблагодарных
славистов. В подъезде изразцы с порочными модернистскими извивами,
болотного, извращенного цвета. Узорчатые перила лестницы; по таким лестницам
в фильмах, стуча каблуками, сбегают убийцы. Древний, красного дерева,
трясущийся лифт. Очень красивая трущоба.
Дашеньку не видела я много лет. Она рыжая, кузина Дашенька, широкая
душой и телом, тициановская и роскошная.
Она предлагает мне борщ. Квартира пахнет капустой и махоркой. Видимо, в
Европе их не обеззараживают, не дезинфицируют, как нас в Новом мире. Мы уже
давно не пахнем, тем более - капустой.
Весь первый день Дашенька поит меня спитым чаем из гжельского чайника,
побуревшего от частого употребления, с ущербным горестным носиком. К вечеру,
то есть с пяти часов, мы пьем водку.
Я отвыкла сидеть часами за неубранным столом, покрытым к тому же
платком с бахромой, с пятнами борща и свекольного цвета розами. Посредине
стоит резная славянская шайка с окурками.
Мы вспоминаем прошлое. Она почему-то думает, что в прошлом у нас было
много общего. Но ее прошлое было гораздо интереснее. Ей бы с амстердамской
блудницей познакомиться. Впрочем, между двумя такими массами экзгибиционизма
может произойти не притяжение, а отталкивание.
Хотя страсти у Дашеньки, конечно, другие. Страсти ее не только не
доходные, а всегда убыточные. Она романтик, у нее собственная жизнь с
прочитанной сливается.

Все дело в том, как ты об этих страстях первоначально узнаешь. Вот
теперь для детей учебники выпускают, и там написано, что у пап бывают
краники, а у мам - дырочки, и эти нудные краники и мерзопакостные дырочки
входят в контакт исключительно с демографическими целями.
Как говорила королева Виктория: "Зажмурься, дочь моя, и думай о
Британской Империи".
Оправдывается этот ужас тем, что иначе дети узнают о фактах жизни от
своих ровесников, получат искаженную и вульгарную информацию.
Я получила информацию от ровесников, но тоже про империю часто
вспоминаю. Нас информировала бледная и недокормленная восьмилетняя Раиска,
жившая на фабричной заставе. И сказало это дитя народа следующее:
...Пришел Пушкин к Императрице Екатерине Великой. Она ему показывает и
говорит - это что? А это что? А это?
Пушкин все назвал. Тогда Императрица Екатерина Великая говорит:
- Ложись, Пушкин, на поле Алтайское, звони в колокола Китайские, суй
штык Наполеона в пещеру Соломона!
И что же тут, скажите вы мне, вульгарного и что тут неправильного,
кроме небольшой хронологической ошибки с Екатериной?
Так это и слилось неразделимо в наших девичьих мозгах: штык Наполеона,
и поэзия, и история, и необъятные просторы Алтая, и Песнь Песней, и храбрый
Пушкин, дающий всему имена, как праотец наш Адам.