"Михаил Дмитриевич Чулков. Пересмешник, или Славенские сказки (Волшебно-рыцарский роман, 1765) " - читать интересную книгу автора

- Давно ли этот истукан поставлен у кровати?
После чего вся ночь прошла в язвительных мне насмешках, и при мне
происходили любовные действия. Разум мой досадовал, но члены мои не имели
движения, тогда мысленно просил я богов или отвратить сие несчастие, или
лишить меня жизни. Просьба моя была напрасна, и глас мой бессмертными не
услышан. Поутру они расстались, а я остался с моею нечувствительностию на
том же месте.
Спустя несколько времени после полуден услышал я плачевные голоса и
отчаянные рыдания во всём моём государстве. Влегон, прияв на себя мой вид,
ездил в сенат и подписал смерть всем знатным, окружающим княжескую особу
боярам, и в сие-то время производилась им казнь. Воинству моему приказано
было выступить из города на сие место, где невидимая сила поразила всех их
острием меча, и, словом, в одну неделю во всём городе не стало ни одного
мужчины После чего приведён я был на сие место, и тут снята голова моя со
всем её понятием и живостию с моего тела, которое ты видишь подле меня; и
тому уже пятый год, как я пребываю на сём полумёртвом одре.
Когда я был ведён на казнь, то шествие моё было таким образом. Наперёд
шли десять человек, но всё это были духи в белых одеждах и в таких точно,
как представились мне иностранцы, и все, сколько я их ни видел, были в
одинаковом платье. Сии десять играли на трубах; за ними следовали шестеро,
имевшие на долгих древках по скелету, а за сими выступали двое, несущие на
древках земной шар, от половины которого и до другой сделан был круг из
звёзд проницательного и блестящего камня на шаре; в середине звёздного круга
стоял кумир Перунов [7] из чистого металла, который образ взят был из
Перунова храма, за ним вели двух белых волов, украшенных цветами. Потом по
сторонам дороги следовали два великие коня, имевшие вместо шеи грудь, руки и
голову человеческую [8]; у каждого на спине лежал конец не весьма
возвышенной радуги, на которой любезная моя супруга и Влегон в блестящих
венцах и златой одежде сидели; за ними шествовал я, поддерживан двумя
духами, и предо мною и позади несли по два зажжённые пламенника; потом все
жёны шли по две рядом, и у каждой по стороне шёл белоодеянный дух.
Тогда познал я, что не одна жена моя изменница, но что всё моё
государство сообщалось с духами, и для сего-то истребили они всех мужчин, из
коих я был последний. По принесении жертвы Перуну, во время которой, положа
проклятие на всех нас, сделали заклинание, чтоб не терпеть в пленённом моём
городе ни одного мужчины. После сего отняли мою голову и с великим
презрением бросили на сём месте.


Силослав, выслушав сие, сожалел о его судьбине и потом спрашивал у него,
как он может войти в его владение, но Роксолан заклинал его и говорил, чтобы
он не отважился самопроизвольно идти на свою погибель. Однако ж Силослав не
пременил своего намерения и, простясь до возвращения с Роксоланом, предприял
путь в обитание бесплотных любовников с телесными прелестницами.
Во время полуден расстался он с ним и на другой день в самое то же время
достиг до его города. Он подходил к нему с той стороны, с которой находилось
в мраморных и пологих берегах не весьма малое озеро, посередине коего
удивительным искусством сделан был остров. Оный не касался воды, хотя и
казалось, что четыре плавающие дельфина держали его на спинах своих. На
берегу по четырём сторонам озера стояли неописанной величины четыре