"Ада Артемьевна Чумаченко. Человек с луны (Миклухо-Маклай) " - читать интересную книгу автора

зацепившись за куст: его уронили на бегу, и раковинки ссыпались с тихим
шумом, медленно соскальзывая с волокнистой травинки, на которую они были
нанизаны.
Маклай стоял, прислушиваясь к пению птиц, звону цикад, шуму быстрого
горного ручья. Шорох позади вдруг привлек его внимание. Он быстро обернулся
и увидел человека. Человек замер на месте, потом вздрогнул и бросился
бежать.
- Стой! Стой! - крикнул Маклай и кинулся за ним, ощупывая на бегу
карманы.
Несколько лоскутков и лент попалось ему под руку. Маклай вытащил один
из обрывков и высоко взмахнул им:
- Стой! Не бойся! Я не сделаю тебе ничего плохого! Я друг! Слышишь? Я
друг!
Голос Маклая звучал ласково и просительно.

Бегущий человек как будто понял его. Он остановился и посмотрел на
Маклая.
Николай Николаевич медленно подошел к папуасу и так же медленно, боясь
испугать лишним движением, протянул ему красный лоскут. Папуас осторожно
взял его и внимательно осмотрел, переворачивая то на одну, то на другую
сторону.
И вдруг, засмеявшись, быстро и ловко повязал лоскут на свою курчавую
голову.
Маклай жадно всматривался в лицо папуаса. Нет, страшного в нем не было
ничего!
Из-под нависших бровей на него смотрели любопытные глаза. Большой рот,
почти скрытый бородой и усами, улыбался. Черные курчавые волосы,
приплюснутый нос, сильное темное тело. На бедрах папуаса была грязная
повязка, заменявшая ему одежду. На руках с тугими мускулами светлели
браслеты, сплетенные из сухой травы и украшенные пестрыми раковинками. За
одним из браслетов торчал зеленый лист бетеля, за другим - костяной нож.
Маклай высоко поднял руки, ладонями вперед.
- Я друг! Друг! - говорил он папуасу. - Я один! Я без оружия! Я не
обижу тебя. Не бойся!
Наклонив голову немного набок, папуас вслушивался в звуки непонятных
для него слов. Должно быть, и он не находил ничего страшного в этом белом
человеке, приплывшем сюда на диковинной пироге.
Его, пожалуй, больше удивляла одежда Маклая, чем он сам. Вытянув
осторожно вперед палец, папуас тихонько прикоснулся к отвороту пиджака.
Зачем эта вторая кожа? Значит, у белого человека нет настоящей темной
блестящей кожи, которая бы защищала его от дождя, солнца и ветра? Бедный
белый человек!
Обрадованный этим доверчивым жестом, Маклай опустил руку на плечо
папуаса.
- Пойдем со мной, - проговорил он еще ласковей, еще спокойней. - Пойдем
со мной на берег. Я покажу тебе мою лодку. Я подарю тебе табаку. Я буду
твоим другом. Я - Маклай. Понимаешь? Я - Маклай! - И Николай Николаевич
несколько раз легонько стукнул себя по груди.
Папуас широко улыбнулся. Он что-то понял.
- Маклай, - с трудом повторил он и показал на Николая Николаевича. И