"Ада Артемьевна Чумаченко. Человек с луны (Миклухо-Маклай) " - читать интересную книгу автора

вдруг, высоко вскинув голову, он с размаху шлепнул себя по груди и выкрикнул
торжественно и гордо: -Туй! Туй!
Маклай весело закивал головой:
- Понимаю. Ты - Туй. Я - Маклай. Ты - Туй, Я - Маклай. Вот и хорошо!
Вот мы и знакомы. Вот мы и друзья!


НА ЛЕСНОЙ ТРОПИНКЕ

Ульсон и Бой долго ждали возвращения Маклая.
- Пойдем искать, - сказал наконец Ульсон и лениво поднялся с камня.
Солнце разогрело его. Хорошо было бы еще часок подремать здесь, в
легкой тени, щурясь на пестрых птиц величиной с бабочек и бабочек величиной
с птиц, перелетающих в густой листве деревьев. Но нужно было идти. Тени
стали длиннее и передвинулись направо. Значит, времени прошло немало. На
"Витязе", верно, начинают уже беспокоиться.
Ульсон толкнул Боя, сладко похрапывавшего рядом с ним. Бой зевнул и
протер глаза.
- Надо идти искать, - недовольно повторил Ульсон. - Понимаешь? Туда. В
лес. Искать.
Ульсон и Бой плохо понимали друг друга. Ульсон был швед, светловолосый
сероглазый человек, Бой - подвижной и ловкий житель Полинезии.
По договору, они должны были на год остаться с Маклаем на этом
незнакомом берегу - помогать ему в его хозяйстве, готовить для него пищу,
ходить с ним на охоту, разбирать коллекции, набивать чучела птиц и зверей,
чистить ружья.
Они не совсем понимали, зачем это Миклухо-Маклаю, ученому и уважаемому
всеми человеку, нужно было оставаться здесь, среди папуасов - среди дикарей,
которые еще до сих пор едят людей. Подумать только: едят человечье мясо! При
мысли об этом Ульсон чувствовал, как мурашки бегают у него по спине и сердце
начинает колотиться чуть-чуть быстрее, чем надо. Разве не мог этот ученый
жить, как все приличные люди: в большом, шумном городе, в высоком доме со
светлыми окнами, ходить в клуб, читать газеты, есть вкусную пищу, не
опасаясь ни змей, ни крокодилов, ни отравленных стрел, ни дика-рей-людоедов?
Но рассуждать много не приходилось.
Миклухо-Маклай щедро платил за их помощь, и каждый из них думал, что
год пройдет быстро, работа, в сущности, будет нетрудной, а через год они
смогут вернуться к себе домой с изрядным запасом денег, вещей и интересных
рассказов.
Но, как бы то ни было, Ульсон все же не мог отказать себе в
удовольствии поворчать.
- У нас в Швеции ни один умный человек не решился бы на это, - говорил
он и сейчас, на ходу оборачиваясь через плечо к Бою. - Ну, я понимаю,
попутешествовать. Ну, я понимаю, посмотреть. Ну, я понимаю, поохотиться. Но
так - на целый год к дикарям! К людоедам! И еще по собственному желанию!..
Очень странный человек! Ты слышишь, Бой, это очень странный человек.
Бой плохо понимал Ульсона, но он кивал головой, и Ульсону казалось, что
Бой тоже согласен с ним.
- Если бы не мой домик в Мальме, я ни за что бы не поехал с ним, -
продолжал Ульсон, - но я хочу непременно построить себе домик на эти деньги.