"Владимир Чунихин. Зачем Сталину была нужна власть?" - читать интересную книгу автора

Потому что решение Жукова, да, было неправильным. Но неправильным здесь
было бы и другое - не один, а два или даже три командующих фронтом,
командующих войсками через голову друг друга.
Это было бы вообще гибелью всей обороны.
Иными словами, решение Жукова, к которому, как он, видимо, надеялся,
отнесутся с позиции дела, а не амбиций, и было воспринято именно с позиции
дела, а не амбиций.
Получается, так.
Делаем вывод. Небольшой такой и пока промежуточный.
Жуков сообщает в своих мемуарах (и это подтверждается Рокоссовским),
что со Сталиным можно было спорить. Даже остро спорить.
И, в данном случае, говорит чистую правду.
Но Жукову-то легко говорить, вон он какой высокий генерал и даже
маршал.
Может быть, Сталин дозволял подобные вольности далеко не каждому?
Избранным, так сказать?
А если избранным, то по каким критериям полагал их избранность? По
преданности лично ему? По должности, чину или рангу? Или еще по каким-то?
Ну что же. Вопрос правомерный. Потому что бывали (и бывают) и такие
правители в истории. Если кого и слушали, то узкий круг приближенных. Куда
таковых отбирали сами.
Вот и давайте посмотрим.


***

Надо сказать, что имеется здесь весьма ценный свидетель.
Но сначала - небольшая предыстория.
В начале 60-х годов Константин Симонов задумал написать книгу под
условным наименованием "Сталин и война". Собирая для нее материалы, он
подолгу беседовал со многими советскими полководцами самого высокого уровня.
Записывал, естественно, эти разговоры. И подходил к этому процессу, конечно
же, со всей ответственностью. Потому что, если бы в книгу попали искаженные
в каких-то местах воспоминания или мнения Жукова, Василевского или Конева,
например, стоило бы это писателю его доброго имени.
Необходимо при этом отметить, что то время, когда собирал он свои
материалы, не располагало, конечно, к каким-бы то ни было хвалебностям в
адрес Сталина. Тогда, наоборот, наш высший генералитет наперебой
соревновался в совершенно иной тональности своих высказываний.
И сам Симонов... У него тогда было сложное положение. Бывший любимец
Сталина, бывший убежденный сталинист, стал к тому времени таким же
убежденным антисталинистом. Но вот власть предержащие того времени все равно
его стойко не любили, подозревая неискренность его раскаяния. Симонов
позднее писал, что сам Хрущев упорно считал его сталинистом, до самого
выхода в свет "Живых и мертвых". Только после этого, вроде бы, оттаял.
Так что, можно, конечно, предположить - какую именно хотел написать он
тогда книгу.
Другое дело, что книга эта все-таки не была им написана. По причинам в
данном случае не интересным.
Но материалы, которые он тогда собирал, пригодились для другой, его