"Артур Кларк. Дефенестрация Эрминтруды Инч" - читать интересную книгу автора

обладавшая от природы некоей особенностью, которую некоторые могут назвать
лукавством, воззвала к совести мужа. Она указала, что никто из них не в
силах вести себя естественно, когда каждое их слово улавливается и
подсчитывается; Осберт нечестно позволил ей вырваться вперед, и теперь
болтлив до такой степени, на какую никогда бы не решился, не имея перед
глазами предупреждающие показания счетчика. И хотя Осберт лишь ахнул,
услышав столь наглые обвинения, ему все же пришлось признать, что они
содержат элементы истины. Эксперимент станет более честным и убедительным,
если никто из них не будет видеть показания счетчика и тем более если они
вообще позабудут о его существовании и поведут себя совершенно естественно
или, по крайней мере, настолько естественно, насколько такое возможно при
подобных обстоятельствах.
После долгих споров стороны пришли к компромиссу. Осберт великодушно
обнулил оба счетчика, закрыл его окошки шторками, чтобы нельзя было
подсмотреть результат, и опечатал их. Супруги согласились сломать восковые
печати - каждый оставил на них по отпечатку пальца - в конце недели, и уже
тогда подвести итоги. Спрятав микрофон под столом, Осберт перенес счетчик
в свою маленькую мастерскую, чтобы в общей комнате ничто даже не
напоминало о неподкупном арбитре, которому предстояло решить судьбу Инчей.
После этих манипуляций все постепенно вернулось к норме. Эрминтруда
стала столь же болтлива, как и прежде, но теперь Осберт уже ничуть против
этого не возражал, зная, что каждое ее слово терпеливо подсчитывается и
будет использовано как доказательство. А в конце недели его ждет полный
триумф. Он даже позволил себе роскошь произносить пару сотен слов в день,
зная, что Эрминтруда скомпенсирует это за пять минут.
Церемония снятия печатей была проведена в конце необычно болтливого
дня, когда Эрминтруда дословно пересказала три до омерзения банальных
телефонных разговора, на которые, судя по всему, и потратила весь день.
Осберт лишь улыбался и раз в десять минут вставлял: "Да, дорогая", а сам
тем временем старался угадать, какие аргументы выдвинет жена на сей раз,
когда ее придавит тяжесть неопровержимых улик.
Поэтому сами представьте его чувства в тот момент, когда печати были
сняты и он увидел недельный баланс:
ОН 143 567
ОНА 32 590
Осберт ошеломленно уставился на цифры, не веря собственным глазам.
_Что-то_ было явно не так... но что? И где? Наверняка аппарат неисправен,
решил он. А это очень и очень скверно, ведь он прекрасно понимал, что
Эрминтруда никогда не позволит ему искупить свою вину, даже если он
убедительно докажет, что счетчик был неисправен.
Эрминтруда уже праздновала победу, когда Осберт вытолкал ее из
мастерской и стал разбирать коварный прибор. Завершив эту работу
наполовину, он вдруг заметил в мусорнике нечто такое, что никак не мог
туда бросить сам. То была петля магнитной ленты в пару футов длиной, и
наличие ее в мусорнике было совершенно непонятным, потому что он несколько
дней не включал магнитофон. Он достал ленту, и подозрения мгновенно
превратились в уверенность.
Осберт посмотрел на магнитофон: его ручки и переключатели находились в
иных положениях - так он их не оставлял. Да, Эрминтруда оказалась
изобретательна, но и небрежна. Осберт частенько жаловался, что она ничего