"Хол Клемент. Пояс астероидов" - читать интересную книгу автора

умереть, как и они. Ни один человек не может выиграть все свои сражения, а
некоторые проигрывают все. Однако, если он умрет, то это произойдет не
потому, что я не боролся, - его голос снова потеплел. - Дорогая моя, я не
знаю, чем я, я ты, или мы вместе оскорбили богов до того, как я начал
бороться за жизнь своих сыновей. Возможно, ты и права, когда говоришь, что
это наказание или проклятие, но я никогда не пугался людей, не испугаюсь и
бога. Без всякого сомнения, раз кто-то нападает и убивает моих сыновей, то
если я не стану бороться, что ты обо мне подумаешь? Даже если мои враги и
не люди, и я не могу видеть их, чтобы сразиться напрямую, то могу хотя бы
узнать, как они нападают на моих детей. Возможно, я смогу найти щит, пусть
даже у меня и не будет меча. Мужчина должен как-то сражаться, иначе он не
мужчина.
Всхлипывания матери начали утихать, хотя слезы и продолжали катиться.
- Он может и быть мужчиной, но не таким, как ты, - признала она. - Но
если никто из целителей не знает, как бороться с этой болезнью, почему ты
думаешь, что с ней можно бороться? Люди не боги.
- Когда-то должен был появиться целитель, который научился лечить
сломанные кости или простуду... Как он этому научился, нетрудно
догадаться...
- Боги сказали ему! Другого пути нет. Или ты учишься от кого-то
другого, или тебя учат этому боги.
- Тогда, может быть, боги и расскажут мне, как сохранить жизнь Киросу.
- Они определенно ничего не расскажут, раз сами навели болезнь, чтобы
наказать нас. С чего они будут рассказывать, как победить ее?
- Если они не захотят, то, может быть, это захотят сделать демоны. Для
меня это безразлично; я буду слушать кого угодно и что угодно, лишь бы это
помогло спасти жизнь моему сыну. А ты нет?
Юдит молчала. Защищать своих детей это одно, а вот оскорблять богов -
это совсем другое дело. Более заботливый муж не стал бы задавать этот
вопрос, а более тактичный вообще бы не поднимал его с самого начала.
Заглядывать в мысли других, даже тех, кого он больше всего любит,
нехарактерная черта Марка из Бистриты.
- А ты нет? - повторил он.
Ответа так и не последовало, а жена поспешила отвернуться, чтобы он не
увидел ее лица. Несколько секунд она продолжала стоять на том же самом
месте, потом медленно направилась в тоннель, слегка споткнувшись, когда
подошла к каменной "лестнице", ведущей ко входу. Какое-то время мужчина
удивленно наблюдал за ней, затем поспешил, чтобы помочь. Он больше не стал
повторять вопроса; он иногда был медлительным, но никогда - по-настоящему
глупым.
Пока они входили в тоннель и углублялись в его темноту, не было
сказано ни единого слова. Тоннель был очень извилистым и последние отблески
света очень быстро исчезли. Единственным освещением остались масляные
светильники, которые скорее указывали путь, чем давали возможность увидеть,
что творится под ногами.
Затем тоннель вывел их в пещеру около сорока футов шириной. После
темноты тоннеля она казалась очень ярко освещенной, на стены отбрасывали
неверный свет около дюжины ламп. В гроте горел небольшой костер. Над ним на
медной треноге висел глиняный горшок. Пар от горшка и дым от костра,
перемешиваясь, вылетали в щель над гротом.