"Леонард Коэн. Блистательные неудачники " - читать интересную книгу автора

средствами. Устройство длинного дома служило слабой "помехой разврату". Что
же там происходило, в этом темном туннеле? Катерина Текаквита, что ты видела
своими опухшими глазами? Какие соки перемешивались на медвежьей шкуре? Там
было хуже, чем в кино? Ф. говорил:
______________
* Размещение семей в хижинах не препятствует разврату (фр.)

- Атмосфера кинотеатра подобна ночному соитию мужской и женской тюрем;
заключенные ничего об этом не знают - соединяются только кирпичи и решетки;
само соитие совершается в вентиляционной системе: запахи поглощают друг
друга.
Экстравагантное замечание Ф. вытащило из памяти рассказ одного
священника, которого мне довелось знать. Он говорил, что по утрам в
воскресенье над мужчинами, собранными в часовне одной из тюрем в Бордо,
сырым облаком зависает густой запах спермы. Современные кинотеатры из бетона
и велюра - это шутка, которая, по выражению Ф., представляет собой не что
иное, как кладбище эмоций. Ни одного соития не может произойти в этих
окоченевших пределах, все сидят на собственных гениталиях, потому что кино
перенесло гениталии на экран. Верните нам сокровенный смысл секса! Пусть
вновь вздымается мужская плоть и плющом обвивает золотой луч кинопроектора,
а цветок женского естества раскрывается под сложенными в подолах перчатками
и белыми бумажными пакетиками со сладостями, и никакие голые мерцающие груди
не прельстят нас в грязном исподнем повседневной жизни нашей пойти во дворец
кино, мертвый, как сигнал радара, ни один патентованный половой акт
неореалистического искусства, подвешенный на непроницаемом экране близко не
сравнится с теми реальными возможностями, которыми обладают все сидящие в
зале! Дайте мне в мрачном длинном доме разума моего торговать женами, дай
мне случайно наткнуться на тебя триста лет тому назад, Катерина Текаквита,
чарующая, как березовая сережка, и нет мне дела до того, что с тобой
сотворили священники и чума.

12

Чума! Чума! Она врывается на страницы моей работы. Письменный стол
вдруг становится заразным. Эрекция у меня спадает, как Пизанская башня в
футуристическом фильме Уолта Диснея, под медь литавр и скрип дверей. Я
быстро расстегиваю ширинку, и наружу сыпется пыль и щебенка. Только твердый
член ведет к Тебе, я это знаю, потому что все в этой пыли потерял. Чума
косит могавков! Она разразилась в 1660 году, рассвирепела на берегах Реки
могавков, обрушилась на индейские селения Гандауаге, Гандагорон, Тиннонтоген
подобно лесному пожару, раздуваемому ветром, и добралась до Оссерненона, где
жила четырехлетняя Катерина Текаквита. Вернулся к праотцам ее воин-отец,
отдала душу мать-христианка, прохрипев последнюю исповедь, и ее маленький
братик тоже ушел в мир иной с бесполезным, как слепая кишка, члеником. Из
всей той смешавшейся в кровном родстве обреченной семьи лишь Катерине
Текаквите было суждено выжить, но расплата за это запечатлелась на ее лице.
Катерина Текаквита утратила все свое очарование! Как мне хочется теперь
сбежать от книг и грез. Не хочу я сношаться со свиньей. Или, может быть, мне
по прыщам и оспинам вздыхать? Лучше пойду-ка я выйду и пройдусь по парку,
погляжу на длинноногих детей Америки. Что меня здесь держит, когда на улице