"Эдгар Коллинз. Где таится дьявол " - читать интересную книгу автора

сторон и ждет свою новую жертву. Ты, что, не знаешь, что их было уже
двенадцать?
- Двенадцать дилетантов, двенадцать лодырей, не проверивших ледорубы,
трикони и репшнуры. Двенадцать слабаков, у которых рефлексы не в порядке.
- Ты хочешь сказать, что Тораччо был неопытным альпинистом? Что у
длинного Фоскини не в порядке были нервы и снаряжение? Это были лучшие
альпинисты. А что, Кассен, Штайнер, синьор Кавалли, Пике из Женевы - они
тоже не были отличными скалолазами? И всех их до одного поглотил всесильный
дьявол Молчащих скал. И вы тоже погибнете, и ты, и Джулио, если пойдет с
тобой.
- Когда-то я думал, что ты здесь единственная женщина, лишенная
предрассудков.
- Я - здешняя, и я знаю, что здесь творится. Мой отец, знаменитый
Грози, тоже не пошел бы туда.
- Зато он угодил под лавину.
- Не поклянешься?
- Нет!
- Будь ты проклят! Убирайся! Я убью Джулио, прежде чем он даст тебе
слово.
2.
Но Джулио Секки собственная жена так и не убила, а вот он её избил,
когда она начала упрекать его за затею с походом на стену. Избил её, так
как нуждался в деньгах, которые мог заплатить ему англичанин.
Контрабанды не было, потому что итальянцам нечем было платить, так что
приходилось жить честным трудом, а проклятая баба не хотела этого понимать.
Паолини твердил, что англичанин предложит заманчивые условия и заплатит ещё
до восхождения. Если с Джулио случится несчастье, он выплатит
четырехкратную компенсацию, а это все меняет. Если все благополучно
вернутся, понаедут альпинисты из Понтрезины и Сент-Морица. А клуб
альпинистов в Самадене вручит специальную премию для первовосходителей на
стену. И ясно, что Хант уступит свою долю.
Джулио думал всю ночь, и решимость его ещё окрепла, когда пришедший
Паолини сообщил, что наутро прибывают альпинисты и мэр Сент-Морица. Ударив
кулаком по столу, он освежился затем ледниковой водой. Сандра сидела в
углу, обнимая сыновей. Под глазами у неё проступили тени.
Паолини, как главный грамотей, составлял договор. Элмер Хант молчал,
зато Джулио Секки выдвигал условие за условием, на что Хант только кивал.
Все было оговорено и подписано.
Вечерние тени исчезли, но ещё не совсем стемнело. С северо-востока, с
самаденской равнины, надвигалась легкая мгла, оседавшая над Мортерачи и
повисавшая на утесах. Верхние слои тумана густыми хвостами лениво сползали
на Пиц Марк и Мюракль.
Тень, лепившаяся к окну, шевельнулась и скрылась за ближними валунами,
когда Элмер Хант встал, собираясь взглянуть, что с погодой. Похоже,
неплохо. Пиц Розат над Сент-Морицем отлично виден, его снежная шапка
сверкала под лунным светом. На горизонте между Мюраклем и Шифбергом
тянулась тонкая, как лезвие бритвы, полоска заката. Свежий ветерок с
итальянской границы наполнил Ханта надеждой, что туман не поднимется, а
через несколько минут опустится в долину. Тогда они в полночь смогут выйти
в направлении Лангварда, через перевал Грози к Бернинскому перевалу и вдоль