"Джон Кольер. Сборник новелл "На полпути в ад"" - читать интересную книгу автора - Что мне оставалось делать? Я скинула платье и застыла как вкопанная.
- Понятно. - Он остановился прямо возле меня, Чарлз. Посмотрел на меня. И коснулся моей щеки. - И ничего не заметил? - Нет. Она была холодная. Но, Чарлз, при этом он заговорил со мной... сказал: "Ай да крошка, вот бы таких на Восьмой авеню побольше". Какой прелестный комплимент, правда, Чарлз? - Лично я сказал бы "на Парк-авеню". - Ой, Чарлз, не становись похожим на них. Иногда мне кажется, что ты начинаешь походить на них. Велика ли разница, Чарлз, какую улицу назвать? Комплимент от этого не стал хуже. - Может, и не стал, но сердце мое разбито. И как ты добьешься его взаимности? Ведь он живет в другом мире. - Да, Чарлз, его - мир-Восьмая авеню. Я хочу перебраться туда. Чарлз, ты и вправду мой друг? - Я тебе как брат, но сердце мое разбито. - Я скажу тебе, что хочу сделать. Скажу. Я снова туда встану. Тогда он меня увидит. - И что? - Может, он снова со мной заговорит. - Элла, дорогая, ты просто себя терзаешь. Себе же делаешь хуже. - Нет, Чарлз. На сей раз я ему отвечу. И он заберет меня с собой. - Элла, я не могу этого слышать. - Тес! Кто-то идет! Я увижу птиц, Чарлз, настоящих птиц, увижу, как 13 МАЯ. Последние три дня стали для меня настоящей пыткой. И вот сегодня я не выдержал. Ко мне подсел Роско. Сидел рядом и долго смотрел на меня. Потом положил руку на плечо. - Что-то ты совсем раскис, старина, - посочувствовал он. - Может, выбраться в "Уанамейкерс" и покататься на лыжах? На его доброту я не мог не ответить откровенностью. - Нет, Роско, это не поможет. Дело мое гиблое. Я не могу есть, не могу спать. Даже писать и то не могу, понимаешь? - Что с тобой? Затосковал по дневному свету? - Роско... я влюбился. - В кого-то из продавщиц? Из покупательниц? Но учти, Чарлз, это категорически запрещено. - Нет, Роско, ни то, ни другое. Но все равно, надежды на взаимность никакой. - Дорогой дружище, мне больно видеть тебя таким. Давай я помогу тебе. Выговорись, облегчи душу. И тут... это было какое-то наваждение. Меня прорвало. Я ему доверился. Видимо, доверился, как же иначе? Во всяком случае, я не собирался выдавать Эллу, мешать ее бегству, силком держать здесь, пока ее сердце не потеплеет ко мне. Если такие намерения у меня все же были, то только подсознательные, клянусь! Так или иначе, но я выложил ему все. От начала до конца! Он выслушал меня с сочувствием, но в этом сочувствии я уловил скрытое неодобрение. |
|
|