"Джон Кольер. Сборник новелл "На полпути в ад"" - читать интересную книгу автора

- Нет, не напишет. Это мое последнее слово.
- Нет, напишет, - упорствовал Махмуд. - Прелестный сценарий. Роль, от
которой весь мир с ума сойдет. Настоящий мир. Напишете, Чарлз?
- Да если начистоту, то не напишу, - ответил я.
- Что?
- Посмотрите на часы. Разве вы не слышали, как пробило полночь?
- Ну и что с того?
- А вот что. Ник, - сказал я. - Прошло два месяца. Сегодня - теперь уже
вчера - был последний день, когда вы имели право требовать продления
контракта. Боюсь, что вы прозевали. Я свободен!
- Силы ада! Впору провалиться на этом самом месте!
- Ники, ты должен нанять сценариста, пусть напишет мне такую роль,
чтобы действие происходило в Нью-Йорке. И роли для моих собачек.
- Твои собачки издохли, - объявил я. - Наелись печеньиц.
- Чарли! Собачки!
- Провалиться мне на этом самом месте! - бормотал Ник. - Прозевать срок
продления контракта!
- Вот так вот, - сказал я. - Прозевали. Теперь проваливайтесь!
- Так я и сделаю! - воскликнул он и топнул ногой.
Тут он схватил - Белинду в охапку, и-раз! - оба провалились сквозь
землю.
Я выбрал себе в петлицу орхидею поменьше и пошел в ночной клуб. На
другой день я вернулся на песок Малибу.


ДОЖДЛИВАЯ СУББОТА

Перевод. Загот М. , 1991 г.

Был июль. Посвист, бульканье и еще сотня звуков, что всегда сопровождают дождь, сделали семейство Принси пленниками их
большого и унылого дома. Все члены семейства сидели в гостиной, каждый в
кресле-озерке из потускневшего и сыроватого ситца, а четыре высоких окна
лили обильные слезы.
Этот дом, неухоженный и не радующий глаз, был нужен мистеру Принси, ибо
он испытывал отвращение к своей жене, дочери и растяпе-сыну. Прогуливаться
по деревне, без тени улыбки подносить руку к шляпе - в этом состояла для него
радость жизни. Он испытывал холодное наслаждение, вспоминая эпизоды из
бесконечно далекого детства, - вот он находит в оранжерее пропавшую
деревянную лошадку, вот видит в толстой стене отверстие, через которое
сочится свет. Но теперь все это под угрозой - его аскетическая гордость
занимаемым в деревне положением, его пылкая привязанность к дому, - а из-за
чего? Из-за того, что Миллисент, его флегматичная и туповатая дочь
Миллисент, наконец проявила свой идиотизм в полной мере. Мистер Принси,
борясь с отвращением, отвернулся от. . нее и заговорил с женой.
- Ее упекут в сумасшедший дом, - сказал он. - Сумасшедший дом для
преступников. А нам придется куда-нибудь уехать. Иначе сживут со свету.
Его дочь снова затрясло.
- Я покончу с собой, - сообщила она.
- Тихо, - осадил ее мистер Принси. - Времени у нас в обрез. Выслушивать
твою чушь некогда.