"Макс Аллан Коллинз. Сделка" - читать интересную книгу автора

Я кивнул и направился в сторону комнаты для отдыха. Девушка крикнула
мне вслед:
- Э-э-э, сэр!
Я повернулся и почувствовал, что пытаюсь улыбнуться.
- Я не офицер.
- Я знаю, - улыбаясь, сказала она. - Вы - ПФС, рядовой первого класса.
Это дает вам много преимуществ здесь, поверьте мне. Вы, ребята, для нас -
верх совершенства, не забывайте это.
Из жалости она сказала это или нет, но слышать было приятно.
- Спасибо, - сказал я.
- Вы упомянули пальмы?
- Да?
- Три дня назад вы были на Гавайях. В Перл-Харбор, в морском
госпитале. Там вы и видели пальмы.
- Спасибо.
Но подспудно я чувствовал, что видел пальмы не только на Гавайях.
Комната отдыха напоминала палубу авианосца: восемьдесят футов в длину
и сорок - в ширину, точно. В основном, те же больничные бледно-зеленые
стены вокруг безграничного пространства пола, выложенного пятнистым
мрамором, на который давила массивная мебель - тяжелые деревянные столы,
стулья, пианино. Казалось, двоим парням едва ли удалось бы сдвинуть с места
самый маленький предмет из здешней меблировки. Во всяком случае, я так себе
это представлял.
Я был в сумасшедшем доме.
Дьявол, а где я рассчитывал находиться? Я даже не знал собственного
гребаного имени! Конечно, я знал, кто поет "Белое Рождество", потому что
радиотрансляция была включена: Бинг Кросби. Я не был идиотом. Я знал
название песни и имя певца. А теперь - самый каверзный для меня вопрос:
кем, черт возьми, я был?
Если у меня и были сомнения насчет того, где я находился, то те живые
мощи, что раскинулись на тяжелых стульях, развеяли их. Ввалившиеся щеки и
ввалившиеся глаза. Ребят, которые там сидели, трясло, как танцовщиц
непристойных танцев в притонах. Несколько парней с претензией на
изысканность играли в карты и в шашки. А один, сидевший в углу, что-то
спокойно выкрикивал. Хорошо, что я сдержал слезы. У меня и так хватало
проблем, да еще эта небольшая деталь с определением личности.
Почти все парни курили. Мне безумно захотелось курить. Что-то во мне,
что еще оставалось от моего разума, говорило, что я не курю. Но мне
хотелось закурить. Я сел рядом с одним из ребят: его не трясло, и он не
таращился в одну точку. Зато он курил и казался вполне нормальным: у него
было загорелое круглое лицо с резкими чертами и каштановые волосы. Он сидел
с правой стороны у окна. Это окно, как и другие окна, выходило на выцветшее
здание из красного кирпича и было забрано решеткой.
Все точно, я был в сумасшедшем доме.
- Угостишь сигареткой? - спросил я.
- Конечно. - Он вытряхнул мне сигарету "Лаки". - Я - Диксон. А ты?
- Я не знаю.
Он дал мне прикурить.
- Не придуриваешься? Амнезия, да?
- Если это так называется.