"Макс Аллан Коллинз. Проклятые в раю ("Нат Геллер")" - читать интересную книгу автора

народа, заработавший право водить компанию с элитой и даже заходить и,
поговаривают, проскальзывать в каюту некой Изабеллы Белл поздно вечером для
того, чтобы пообщаться с представительницей высшего общества.
А может, он был обходительным детективом, который направлялся на
далекий тропический остров и которого наняли, чтобы раскрыть гнусное
преступление, совершенное мерзкими темнокожими мужчинами против
очаровательной и невинной белой женщины.
Из всей чуши, которую вы только что выслушали, наиболее близкой к
истине, хотите верьте, хотите нет (цитируя гения из народа по фамилии
Рипли), была последняя.
"Красивый малый" у поручней в обнимку с красоткой был всего лишь я -
Натан Геллер, обитатель Максвелл-стрит. Полицейское управление Чикаго
отправило меня в отпуск в связи с самым необычным поручением, в которое
когда-либо вляпывался охотник за местными ворами-карманниками. Новеньким
белым пиджаком, как и стоившим чуть меньше моего годового жалования билетом
на пароход, меня снабдил покровитель-святой отталкивающей наружности,
который тоже жил в Чикаго.
А стройную мисс Белл мне удалось подцепить своими силами. Что касается
моего социального положения, в этом отношении она не питала никаких иллюзий,
но, похоже, была очарована моей грубой работой. И в конце концов, мне было
всего двадцать семь и я был красивый малый.
Вот так обстояли дела - Изабелла знакомилась с изнанкой жизни... а я?
Разрази меня гром, если я не направлялся в рай.

* * *

Несколько недель назад неожиданный телефонный звонок от старого друга
семьи оторвал меня от работы, которая уже и так чертовски выбила меня из
привычной колеи. На первой стадии расследования, связанного с похищением
двадцатимесячного сына Чарлза Линдберга, героя-авиатора, существовало
сильное подозрение, что в деле замешаны чикагские гангстеры. Аль Капоне,
которого незадолго до этого засадили за неуплату налогов, распространял из
своей камеры в тюрьме округа Кук подозрительные слухи о похищении.
Поэтому большую часть марта 1932 года я исполнял роль связующего звена
между Полицейским управлением Чикаго и полицией штата Нью-Джерси и самим
полковником Линдбергом, прорабатывая различные аспекты дела в Нью-Джерси,
Нью-Йорке и Вашингтоне, округ Колумбия.
К началу апреля мое личное участие в этой печальной истории, о которой
я подробно рассказывал в предыдущих воспоминаниях, стало сходить на нет. И
когда телефонный звонок вызвал меня из поместья Линдбергов на ленч в
ресторан Сарди, находящийся в самом сердце театрального района среднего
Манхэттена, я с облегчением оторвался от этого безнадежного и
душераздирающего дела.
В гардеробе я отдал свою мягкую фетровую шляпу рыжеволосой куколке, и
официант в красной куртке повел меня через светлое, с высокими потолками
помещение, которое оказалось на удивление уютным, благодаря мягкому
освещению, теплым, но почему-то выражавшим мужской дух деревянным панелям и
развешанным по стенам живым, ярким карикатурам на известных людей.
Некоторые из карикатур присутствовали и в своем телесном воплощении.
Сидевший неподалеку в компании светловолосой хористки Джордж Джессел