"Саке Комацу. Да здравствуют предки (Пер. - З.Рахим)" - читать интересную книгу автора

обогрета и обласкана и обожала Сануэмона Кимура. Но в те времена ее
счастье длилось недолго: она рано потеряла человека, ставшего ее вторым
отцом. И теперь ей было суждено потерять его во второй раз. А я...
Я, очевидно, принадлежал к числу тех немногих, в ком это происшествие
оставило неизгладимый след. Мне был разрешен свободный проход на ту
сторону, и я бывал там почти каждый день. И теперь страшная жизнь деревни
эпохи Эдо преследовала меня как кошмар. Просыпаясь по ночам, в холодном
поту, я видел нечто бесформенное, надвигавшееся на меня. На безобразном
тускло-сером теле расплывалось черное пятно. Оно становилось все больше,
все чернее, отделялось от тела, плыло по воздуху и входило в мою душу. И я
начинал понимать, что жуткое черное пятно - это та деревня...
Утром я выходил из дома и смотрел на нашу деревню. Какая мирная,
ничем не омраченная картина! Вы крашенное веселенькой светлой краской
здание сельскохозяйственной кооперации, дома крестьян, чистые, удобные,
почти на каждой крыше телевизионная антенна, с полей доносится равномерное
стрекотание самоходного комбайна, кругом резвится детвора, вон какая-то
бабка вышла на улицу, скликает кур, лицо у нее полное, сытое, добро душное
и ленивое. И все это благополучие выросло из той нищеты, серости и
убожества?! Нет, нет, как бы ни светило солнце, какими бы яркими ни были
краски, все равно за всем этим стоит черный призрак прошлого. Сколько еще
поколений должно смениться, какие преобразования должны произойти, чтобы
этот призрак развеялся навсегда? А вдруг прошлое оживет и с яростью
одержимого вонзит свои страшные кривые когти в на стоящее?..
Случайное стечение обстоятельств, происшествие с пещерой навели меня
на эти мысли, и покой мой был утрачен. Может быть, со временем все
забудется, сгладится в памяти, а сейчас воспоминания еще слишком свежи...
Но погребец, с которым мои предки отправлялись на прогулку, когда цвела
сакура, ныне занявший в нашем доме почетное место рядом с телевизором, и
сейчас кажется мне чудом искусства.
Какая же из двух эпох выше? Та, создавшая вещь, полную прекрасной
гармонии и изящества, отмеченную тонким вкусом мастера-художника, не
стареющую на протяжении столетий и заставляющую замирать от восторга
сердца моих современников? Или эта, сконструировавшая сложнейший, почти
фантастический прибор, - телевизор, которому суждена недолгая жизнь в век
прогресса, где каждые два-три года появляются новые, еще более совершенные
модели?.. Глупый вопрос. Пустые домыслы досужего ума. Ибо создаваемые
человеком вещи обретают свой настоящий смысл только в те времена, когда
они создаются.
Но у нас дома, в кладовой, хранится еще и старинное кимоно. И когда я
смотрю на прочный тяжелый шелк, на ослепительные краски, чуть потускневшие
и приобретшие с годами удивительную теплоту и мягкость тона, я не только
восхищаюсь, но и вижу тонкие усталые пальцы Такэ, которые соткали этот
шелк нить за нитью, узор за узором.
Такэ! Передо мной всплывает ее бледное лицо. Глаза, освещенные
тусклым пламенем керосиновой лампы, смотрят печально, а губы шепчут: "Нет!
Никогда..." И меня вдруг охватывает безумие. А если... если... Но нет,
невозможно! Человек не может быть своим собственным прадедом... И все же я
думаю о безвестном отце моего деда, круглого сироты, моего деда, который
женился на бабушке и принял фамилию Кимура и имя Сануэмон младший...