"Саке Комацу. Развоплощённая (Пер. - З.Рахим)" - читать интересную книгу автора

самоконтроль. И надо же было...
- Сегодня... - сказал управляющий.
- Да, да! Надо же было именно сегодня прочитать эту газету! Какое-то
малюсенькое сообщение, строчек пять, не больше. Но там было черным по
белому напечатано - 533, не помню уж, в связи с чем приводилось это число.
Но оно запало мне в душу. Понять не могу, почему так получилось. Ведь речь
в заметке шла совсем о другом. Но 533... я сейчас же с удивительной
ясностью вспомнил табличку на двери того номера в вашем отеле. А вслед за
этим...
- А вслед за этим и все остальное! - подхватил управляющий. Он напряг
память, собирая все свои знания античной мифологии, и продолжал: - Так
сказать, дверь распахнулась, а за ней - ожившая Медуза-Горгона, жутко
страшная баба, вместо волос у нее - черные гадюки. Охмурила она вас, тут
вы все и вспомнили. Мысли завертелись в одну сторону, ну и та, другая
баба, то есть, простите, пожалуйста, ваша уважаемая супруга, сразу и
возникла...
- Она непременно сюда явится! - лицо мужчины исказилось, взгляд стал
безумным. - Надо принять какие-нибудь меры. Постараться договориться с
ней... Вымолить прощение...
- Почему вы ее так боитесь? - спросил управляющий. - Ведь она всего
только плод вашего воображения.
Вдруг в комнату ворвался какой-то посторонний шум. Кажется, у
парадной двери начинался скандал. Перекрывая взволнованные голоса швейцара
и горничных, послышался властный, разгневанный женский голос:
- Прочь с дороги! Это мой дом! Как вы смеете меня не пускать?!
По коридору затопали чьи-то шаги, кто-то взвизгнул, кто-то крикнул
истошным голосом, потом дверь с треском распахнулась, и на пороге
появилась та самая женщина. Она уставилась на мужчину испепеляющим
взглядом.
- Т-т-т-ты... - дрожа так, что у него зуб на зуб не попадал, он
медленно поднялся ей навстречу. - Я - я...
- Несчастный, как ты осмелился заманить меня в ловушку! - сказала
женщина зловещим шепотом, от которого мороз подирал по коже. - Обмануть
так подло! Сказал, что мы проведем наш второй медовый месяц, улестил меня,
обвел вокруг пальца, как последнюю дурочку, и я поверила, забыла об
осторожности... И ты, жалкий фигляр, выродок, развоплотил меня! Но, как
видишь, я опять появилась!
- Умоляю тебя... ради самого неба, выслушай меня! - пятясь бормотал
мужчина. - Я - ты... совсем меня измучила... Ведь у меня никакой жизни не
было... Человек я или не человек, в конце концов?! Почему я должен был
отказываться от всех человеческих радостей?! Мне тоже хотелось по своему
вкусу...
- Ха-ха-ха! - ее резкий, отрывистый смех больно ударил по барабанным
перепонкам, но тут же потонул в коврах и тяжелых шелковых портьерах. -
Вот, оказывается, о чем ты мечтал! И предел твоих мечтаний - вся эта
пошлятина, вся эта безвкусица! - она окинула взглядом комнату. - Это же не
дом, а лавка антиквара, мебельный магазин, склад театрального реквизита!
Одно золото и побрякушки чего стоят! Смотреть тошно на эту претенциозную
роскошь! И ты еще смеешь говорить о своем вкусе!
- Оставь меня в покое! - из последних сил крикнул мужчина. Его голос