"Саке Комацу. Бумага или волосы? ("Химия и жизнь", 1966, N 8)" - читать интересную книгу автора

но и все визитные карточки и билеты метро. Вернуться к Номуре? Но уж очень
хочется спать. Поеду домой, а там видно будет, - решил я.
Кассу еще не открыли. Я подошел к билетному автомату. И тут мне
показалось, что станция как-то изменилась. Я никак не мог понять, в чем
дело, но что-то было не так. Я опустил монету и нажал ручку. Автомат
щелкнул и выбросил горсточку пыли. Никакого билета не появилось.
- Эй, ты! - крикнул я контролеру, окончательно разозлившись. - Чем
придираться, следил бы лучше за своими автоматами! Человек тратит деньги,
а он испорчен.
- Как это испорчен? Быть не может!
- Может или не может, но он не работает. А если не работает, какого
черта горит лампочка?! Только людей обманываете!
Касса все еще не открывалась. Было слышно, как за окошечком кто-то
взволнованно говорит по телефону:
- Да, да, все до единого! Что? У вас тоже? Что же делать?
Между тем на станции скопилось довольно много народу. Некоторых так же,
как меня, задержал контролер, другие, пошарив по карманам, помчались
домой. Человек пять-шесть безнадежно пощелкали ручкой автомата и,
убедившись, что он испорчен, обступили кассу. Они барабанили кулаками и
орали:
- Эй, что вы там, заснули, что ли? Давайте билеты!
И тут меня вдруг осенило.
Ну, конечно! Недаром мне показалось, что на станции что-то изменилось.
Оказывается, исчезли все плакаты. Схема, нарисованная масляной краской на
железном листе, осталась. А пестрые рекламные плакаты исчезли бесследно!
На зеленой доске объявлений торчали только кнопки. Вглядевшись
повнимательней, я обнаружил внизу, на раме, тоненький слой пыли.
У контроля уже назревал скандал. Толпа бушевала и у кассы.
- Да что это за безобразие! Мы же опаздываем на работу! - кричали люди.
- Открывайте!
Окошко с громким стуком открылось.
- Не устраивайте скандала, господа! - громко сказал кассир. - Мы
немедленно примем меры... Электричка все равно запаздывает. Я сейчас как
раз звоню по телефону, выясняю, как быть...
- Да наплевать нам, что вы там выясняете! Билеты, билеты давайте!
- Билетов нет. Ни одного нет... - кассир чуть не плакал.
- Бюрократы! - заорал кто-то. - Тогда выдайте нам справки!
- Но как же я дам вам справки, когда нет...
Тут раздался грохот электрички. Толпа пассажиров с ревом бросилась на
перрон. Деревянная загородка с треском рухнула. Во мне заговорил репортер.
Я вскочил на прилавок какого-то киоска и начал щелкать маленьким
фотоаппаратом, который всегда носил с собой. Великолепные будут кадры!
Потом я выбежал на шоссе, поймал такси, плюхнулся на сиденье и назвал
адрес редакции. Но тут я подумал, что за такое расстояние придется
заплатить больше тысячи иен. Я поспешно полез в карман, вытащил бумажник и
хотел пересчитать свои капиталы. Но... бумажник был пуст! На лбу у меня
выступил холодный пот. Еще бы! Ведь я отлично помнил, что там лежала
добрая половина моего жалования. Все деньги исчезли. Осталась лишь
крохотная горсточка сероватого порошка, похожего на пепел.
И только тут я понял - что-то творится с бумагой. Она начала