"Роберт эрвин Говард. Багряная цитадель {= Конан-король}" - читать интересную книгу автора

воображение населяло мрак подземелья страшными образами, да и разум
подсказывал, что брошен он сюда не ради изоляции.
Он понимал, что у Тсотхи нет причин оставлять его в живых, и знал,
что может рассчитывать на самую жестокую казнь.
Конан проклинал свою гордую глупость, - мог ведь, мог согласиться на
предложенную ему постыдную сделку, но никакое благоразумие не способно
было смирить негодование, возникавшее при одной мысли о ней. Он знал -
выведи враги его наверх и предложи сделку снова, он, не задумываясь,
ответил бы то же. А ведь трон киммериец завоевал для своей - и только
своей выгоды. Так, незаметно, в душу авантюриста с обагренными кровью
руками входило сознание истинного владыки, ответственного за судьбы
подвластных ему народов.
Конан вспомнил об отвратительной угрозе Тсотха-ланти и застонал от
неописуемого бешенства. Он знал, что это не пустые слова. Ведь
человеческие существа, мужчины и женщины, выглядели для жестокого мага
извивающимися червями перед исследующим их мудрецом. Мягкие белые руки,
ласкавшие короля, пунцовые уста, прижимавшиеся к его губам, алебастровые
груди, дрожавшие под его поцелуями - с них должна была быть содрана нежная
кожа, белая, как слоновья кость, розовая, как бутон...
Нечеловеческий вопль вырвался из груди варвара, и грохочущее эхо
вернуло его к реальности, требующей тщательного обдумывания ситуации.
Темнота навевала неуверенность и страшные рассказы об утонченной
жестокости Тсотха-ланти. Неприятный холод пополз по его спине. Он
окончательно уверился, что находится в так называемых Казематах Ужаса, о
которых говорили предания; в этих тоннелях и погребах проводил жрец свои
дикие опыты над людьми, животными и даже над существами демоническими,
отвратительно играя с самой сутью жизненной природы. Поговаривали о том,
что помешанный бард Ринальдо навестил некогда подвалы мага, и тот показал
ему кошмары и невообразимых чудовищ, о которых Ринальдо впоследствии
вспоминал в поэме "Песнь подземелий". И все описываемое там не было
порождением горячечного мозга, хотя мозг этот легко стал пылью под топором
взбешенного Конана, когда однажды ночью ему пришлось защищать свою жизнь
от заговорщиков - и их привел во дворец сумасшедший бард Ринальдо.
Певец исчез в небытии, но потрясающие слова его мрачной поэмы вновь
звучали сейчас в ушах короля, прикованного тяжелой цепью к стене.
Внезапно киммериец замер, услышав тихий шелест, леденящий кровь
пришедшим на ум подозрением. Король застыл в оцепенении, до боли напряг
слух - и безошибочно распознал звук, издаваемый гибкой чешуей, скользящей
по камню.
Капли пота выступили у него на лбу, когда за кругом слабого света он
заметил колоссальный неясный силуэт, едва различимый, но приводящий в
ужас.
Силуэт поднялся вверх, слегка раскачиваясь, и взгляд пылающих желтых
зрачков остановился на киммерийце. Постепенно из мрака выплыла большая
треугольная голова, а за ней медленно выползло извивающееся змеиное
туловище. Это был змей, в сравнении с которым все рептилии, виденные
Конаном ранее, казались недоростками.
От морды, размером с голову лошади, и до кончика остроконечного
хвоста, он имел не менее восьмидесяти футов.
Белая чешуя сверкала в тусклом свете, подобно инею; змей рос в