"Роланд Грин. Путь воина ("Конан")" - читать интересную книгу автора

Арфос, похоже, вознегодовал из-за того, что ему запретили участвовать в
драке. Но его негодующий взгляд лишь беспомощно скользнул по спинам двух
рослых молодцов, когда они пролезли через отверстие. Перед ними возник обрыв
высотой в человеческий рост, но оба спрыгнули бесшумно как кошки, подняв
только облачко пыли. За ними спрыгнули и остальные бойцы в масках.
После Конан сказал, что дальше начнется та часть этого дела, которая
беспокоила его больше всего. Некоторое время они бродили по погребу дворца
Акимоса, не встречая ничего крупнее крысы. Затем посланный к комнатам слуг
разведчик доложил, что и они покинуты всеми, кроме старух и мальчишек.
Конан отказался беспокоить и тех и других. Он начал гадать, а не решил
ли Акимос сохранить свои тайны, забрав с собой всех слуг, которые могли их
знать. Если так, то налетчикам предстоял невеселый выбор: допрашивать женщин
и детей или обыскать дворец от крыши до погреба и молиться, чтобы им удалось
найти что-то проливающее свет на случившееся.
Они пробыли во дворце достаточно долго, чтобы поужинать в приличной
винной лавке, когда им повезло.
- Я слышу пение, - сказал разведчик.
Конан кивнул. Он тоже услышал его, наряду с барабанным боем. Они
поднялись по лестнице из комнат для прислуги и двинулись по коридору к
личным покоям Акимоса. Один остался позади - передавать сигналы группе
Талуфа.
Гобелены в этом коридоре отличались таким же великолепием, как и
висевшие в Доме Лохри - своей обветшалостью, даже тот, который укрывал
спавших на полу мужчину и женщину. Более их ничто не прикрывало, а чем они
занимались - было столь же очевидно, как и винные пятна на мраморе.
Пение, доносившееся из-за полуоткрытой двери, стало громче, чем раньше.
Оно, однако же, не заглушало ни звона чаш, ни бульканья поглощаемого вина,
ни глухого стука, возникавшего, когда кто-то поглотивший слишком много вина
валился на пол.
Кто-то принялся стучать на барабане или, по крайней мере, на чем-то
подобном. Конан кивнул. При таком гаме по коридору могла бы проскакать
неуслышанной и шайка казаков.
Он выхватил меч, распахнул дверь настежь и ворвался в помещение.
В следующий миг самое большее, чего пришлось опасаться Конану, так это
того, что слуги Акимоса перебьют друг друга, пытаясь скрыться от него. Если
кто-то из них и был в состоянии держать оружие, то он такого не видел. И
было совсем нелегко казаться вором, жаждущим не только добычи, но и крови,
да при этом еще в действительности не причинить никакого вреда отупевшим от
вина слугам Акимоса оказалось делом нелегким.
Конан издал гирканийский боевой клич - сигнал Талуфу и его "Воителям"
присоединяться к нему. А затем повернулся к одному охраннику, который
начисто забыл про меч у него на поясе и замахнулся табуреткой, проявляя
больше ярости, чем умения.
Удачный взмах табуреткой столкнулся с мечом Конана. Сталь застряла в
дереве. Конан крутанул меч, выдергивая его, и одновременно как можно сильнее
пнул по табуретке. Та отлетела назад, врезавшись в живот забывчивому
меченосцу. Тот в свою очередь тоже полетел назад и врезался спиной в стол,
ломившийся от кувшинов с вином и блюд с разносолами. Стол опрокинулся с
грохотом от падающих блюд и бульканьем разливающихся марочных вин.
Несколько слуг, и мужчин и женщин, настолько отупели, что опустились на