"Роланд Грин. Путь воина ("Конан")" - читать интересную книгу автора

заныть ее неисцелившиеся ранки. С болью пришло и желание, которого она
никогда раньше не испытывала, несмотря на распространяемые о ней сплетни.
Теперь же оно возникло. Она знала, что если б Акимос принялся грызть ее
тело, как волк ягненка, то экстаз поднялся бы и на большую высоту. Душу
овеяло ужасом, словно ледяным ветром, но тело ничто не охлаждало. Оно обрело
собственную волю и неслось теперь по волнам желания, как корабль по
штормовым волнам.
Стон проложил себе дорогу в горло Дорис, стал громче и превратился в
самый настоящий вопль.

Скирон услышал этот вопль и улыбнулся. А затем покосился на сидевших у
бивачного костра, и его улыбка растаяла.
Чары, принуждающие госпожу Дорис стать для Акимоса рабой любви, были и
мощными и сложными. Однако, похоже, они действовали не так уж плохо. Еще
несколько дней их действия, и госпожа Дорис будет рабой Акимоса в такой же
мере, как любой вендиец мог бы стать рабом макового сиропа.
В то же время, однако, эти чары напоминали всем другим мужчинам в
лагере, что они-то не разделяют удовольствий своего магната. Или же всех
этих мужчин заставляли выглядеть кислыми или охваченными похотью, или и теми
и другими сразу, всего лишь доносившиеся из палатки крики?
Это не имело значения. Позволить этим мужикам утолить свое желание
становилось важным для спокойствия в лагере и успеха магната Акимоса. Если
Скирон сможет изобрести способ утолить его и дать слугам знать, чем они ему
обязаны, то они будут прислушиваться к нему с большим уважением.
До сих пор ему хватало и непрочной дружбы да развязанного кошелька
Акимоса. Однако приближалось время, когда для планов Скирона понадобится
больше рук и еще больше друзей. Рабов, превращенных чарами в полных тупиц и
используемых словно жертвенные животные, будет уже недостаточно.
А если эти друзья придут из рядов людей Акимоса - ну, это накинет узду
на любые мечты избавиться от услуг Скирона, какие могли завестись у этого
магната.
Скирон вышел за пределы круга светает костра, а затем и вообще в более
глубокую ночь, за пределы лагеря. Вдали он услышал трубный зов оленя-самца.
Еще глубже в лес, всего лишь чуть ниже по склону, от лагеря. Скирон
знал чары, способные превратить важенок и других самок в то, что сойдет за
женщин, по крайней мере в постели и ночью. Это были мощные чары, даже для
стран более древних и мудрых по части колдовства, чем Аргос. Никто не
посмеет усомниться в величии колдуна, который наведет их.
Но этот колдун еще и утомится, и использует много незаменимых порошков
и трав, которые он с таким трудом привез в такую даль. Если ему когда-нибудь
позже понадобятся все его силы - нет, должен быть и более легкий способ.
Был такой. Он находился чуть дальше вниз по склону, в виде деревень,
мимо которых они проезжали, поднимаясь к пещере. В каждой из тех деревень
водились девушки и молодые жены. Несколько таких, скованных теми же чарами,
что и госпожа Дорис, заставят слуг улыбаться весь месяц. Скирон вернулся к
свету костра:
- Партаб!
- Господин Скирон? - Рослый вендиец поднялся, и свет отразился от его
лысого черепа и клинка заткнутого за пояс талвара. Он поднялся с небрежной
легкостью, словно говоря, что он не проявит открытого неповиновения Скирону,