"Андре Олдмен. Роковое ухо" - читать интересную книгу автора

- Это как вышло-то? - удивился Ловкач Ши. Он даже
жевать перестал.
- В моем поясе осталось с десяток золотых монет, до
которых не добрались разбойники, - объяснил Шейх Чилли, -
ночью я оседлал мула, съездил в соседний городок, разбудил
лавочника и, сославшись на срочность, купил у него на
золотой требуемое количество посуды.
- Ты хочешь сказать, что потратил свои деньги, чтобы
вернуть заимодавцам вдвое против того, что они тебе
одалживали? - спросил киммериец, силясь уловить, в чем же
тут хитрость. - Клянусь дохлым ослом, не понимаю!
- Селяне тоже ничего не поняли и засыпали меня
вопросами, - пряча в чарке улыбку, отвечал хозяин дома.
- Надо было видеть их лица, когда они услышали мой ответ.
"Что же тут особенного? - сказал я. - Ваша посуда принесла
потомство. Берите, не стесняйтесь".
- И они поверили в подобную чушь? - изумился варвар.
- Думаю, что нет, да кто откажется, ежели ему предлагают
что на дармовщинку! Приняли с благодарность и просили
захаживать еще.
Как было не воспользоваться подобной любезностью? В
сезон дождей работы в полях прекращаются, так что
праздники следуют один за другим. В День Земляных Орехов я
снова отправился по домам за чашками и тарелками. На этот
раз норовили подсунуть побольше, некоторые давали даже
супницы и сосуды для вина. Я взял все и снова возвратил
вдвойне. Потом проделал эту операцию еще несколько раз,
пока не кончились деньги.
- Подозреваю, ты вовсе не затем тратил золото пандида,
чтобы обогатить этих бездельников, - проворчал варвар,
злясь на себя за то, что не в силах был разгадать замысел
Чилли.
- Ты очень проницателен, киммериец, - вежливо отвечал
тот, - сколько веревочке не виться, а конец будет.
Приближался Праздник Мытья Волос, самый большой и пышных в
тех краях. Для подобного случая местные жители держат у
себя большие круглые полоскательницы, оловянные, медные, а
кто побогаче - и серебряные. Ты, Конан, и ты, Шелам,
наверное решили, что я попросил их одолжить? ничего
подобного, селяне сами натащили полную хижину этих тазов,
словно у меня была не одна голова, а по меньшей мере
полсотни, и каждая нуждалась в отдельном чане для омовения.
Впрочем, каждый считал, что перехитрил соседа - приходили
они, таясь друг от друга, и полоскательницу каждого я
предусмотрительно прятал на заднем дворе. И, конечно, гору
разнообразной посуды, это уд, как водится. Ее было так
много, что мне понадобилось целых три ночи, чтобы вывезти
все, включая полоскательницы, в ближайшую рощу и спрятать
в укромном месте.
- И ты скрылся, - понимающе кивнул Конан.