"Роберт эрвин Говард. За Черной рекой {вариант}" - читать интересную книгу автора

- По крайней мере демон остался без головы Тиберия, - проворчал
Конан. - А мы отнесем тело в форт. До него не больше трех миль. Этот
толстый болван никогда мне не нравился, но нельзя же допустить, чтобы
пикты вытворяли над головами белых людей все, что им вздумается.
Вообще-то пикты тоже относились к белой расе, хоть и были смуглыми,
но жители пограничья не считали их за белых.
Бальт взялся за задние ручки носилок, Конан без всякого уважения
положил на них несчастного торговца и они тронулись быстрым шагом. Даже с
таким грузом Конан продолжал двигаться бесшумно. Он захлестнул оба своих
конца носилок ремнем купца и держал их одной рукой, чтобы оставить правую
свободной для меча. Тени сгущались. Чаща погружалась в сумерки, в
серо-голубой таинственный полумрак, в котором скрывалось непредсказуемое.
Они одолели уже больше мили и крепкие мышцы Бальта стали уже
побаливать, когда из перелеска, который окрасился алым цветом заходящего
солнца, раздался пронзительный вопль.
Конан резко остановился, и Бальт чуть не уронил носилки.
- Женщина! - крикнул он. - Великий Митра, там женщина зовет на
помощь!
- Жена колониста заблудилась, - проворчал Конан, опуская носилки. -
Корову, поди, искала... Оставайся тут!
И, как волк за зайцем, нырнул в зелень. У Бальта волосы стали дыбом.
- Оставаться с покойником и с этим дьяволом? - взвыл он. - Я иду с
тобой!
Конан обернулся и не возразил, хотя и не стал поджидать менее
проворного спутника. Дыхание Бальта стало тяжелым, киммериец впереди то
пропадал, то вновь возникал из сумерек, пока не остановился на поляне, где
начал уже подниматься туман.
- Почему стоим? - поинтересовался Бальт, вытер вспотевший лоб и
достал свой короткий меч.
- Кричали здесь или где-то поблизости, - ответил Конан. - Я в таких
случаях не ошибаюсь, даже в чаще. Но где же...
Снова послышался крик - у них за спиной, у тропы. Крик был тонкий и
жалобный, вопль женщины, охваченной безумным страхом, - и вдруг он
внезапно, разом перешел в издевательский хохот.
- Что это, во имя Митры... - лицо Бальта белело в сумерках.
Конан ахнул, выругался и помчался назад, ошарашенный аквилонец - за
ним. И на этот раз налетел-таки на внезапно остановившегося киммерийца -
словно в каменную статую врезался. А Конан словно и не заметил этого...
Выглянув из-за богатырского плеча, юноша почувствовал леденящий ужас.
Что-то двигалось в кустах вдоль тропы. Не шло, не летело, а вроде бы
ползло. Но это была не змея. Очертания существа были размыты, оно было
ростом повыше человека, но казалось менее массивным. К тому же оно
испускало странное свечение - словно болотный огонек, словно ожившее
пламя.
Конан выкрикнул проклятие и с дикой силой швырнул вслед существу свой
топор. Но тварь не спеша двигалась дальше, не меняя направления. Они еще
некоторое время видели туманный силуэт, потом он бесшумно сгинул в дебрях.
С рычанием Конан продрался сквозь заросли и вышел на тропу. Бальт не
успевал запоминать все новые и новые цветистые проклятия, в которых
богатырь отводил душу. Конан замер над носилками с телом Тиберия. Труп был