"Роберт Говард, Спрэг де Камп. Огненный" - читать интересную книгу автора

Конан решил подняться выше. Он миновал еще несколько комнат, также до
отказа набитых оружием, и наконец очутился в лаборатории магистра. Одним
взглядом киммериец окинул запыленные свитки рукописей, непонятного
назначения инструменты, чертежи и, не задерживаясь одолел последний пролет
и вылез на смотровую площадку.
Отсюда Конан мог спокойно оценить обстановку. Зелень окружала дворец
со всех сторон, кроме фасада - там расположился обширный двор. Сады и двор
окружала высокая наружная стена. Внутренние стены, пониже, подобно спицам
в колесе, разделяли зелень на секторы.
Сад с башней, куда их загнали, находился к северо-западу от дворца. К
нему примыкал двор, отделенный от сада стеной. За другой стеной, на
западе, зеленел такой же сад а к юго-востоку, особнячком, раскинулся
великолепный Райский сад, примыкавший к дворцовой стене.
За наружной стеной, замыкавшей дворцовую территорию, Конан разглядел
крыши городских домов. Ближайший отстоял от стены не более чем на тридцать
шагов. И повсюду - во дворце, в садах, в домах - мелькали огни.
Постепенно крики, проклятия, стоны и бряцанье оружия стихли до
неясного шума. И тогда со стороны двора из-за стены донесся мощный голос
Ольгерда Владислава:
- Сдавайся, Конан! У тебя нет выбора!
В ответ киммериец издевательски расхохотался:
- Приди и возьми!
- Я возьму! - пообещал козак. - На рассвете. Считай, что ты уже труп!
- Примерно то же ты говорил, загнав меня в лабиринт, но, как видишь,
я жив, а обезьяна мертва. - Конан говорил на гирканском языке. От его слов
по рядам воинов прокатился ропот недоверия и гнева. А варвар между тем
продолжал: - Ольгерд, ты объявил джезмитам, что их магистр мертв?
- Они прекрасно знают, что истинным властителем Джанайдара всегда был
Ольгерд Владислав! Не знаю, как ты разделался с обезьяной, как вытащил из
тюрьмы зуагирских псов, но не пройдет и часа, как твоя кожа будет сушиться
на стене башни!
Откуда-то из глубины дворцового двора беспрерывно доносился стук
молотков, визг пил, отрывистые выкрики команд.
- Ты слышишь, киммерийская свинья? - крикнул Ольгерд. - Мои люди
строят осадную машину на колесах; в ней укроются пятьдесят воинов, и ты
уже не достанешь их своими стрелами. К рассвету она будет стоять рядом с
башней, и тогда тебе придет конец, грязный пес!
- Спускай своих собак. В укрытии, снаружи - я все равно их прикончу!
В ответ раздался демонический хохот, и на этом переговоры
закончились. Конан обдумал возможность внезапного прорыва, но отказался от
этой затеи: повсюду за стенами толпились воины, и подобная попытка
означала бы верную смерть. Их крепость превратилась в тюрьму.
Итак, вся надежда на Тубала: если тот вместе с кушафи не подоспеет
вовремя, то, несмотря на всю ярость, силу и искусство киммерийца, долго им
не продержаться.
Стук молотков между тем не стихал ни на минуту. Даже если Тубал
придет к восходу солнца, и тогда может быть слишком поздно. Правда, чтобы
втащить машину в сад, джезмитам придется сначала разрушить стену, но это
не займет много времени. Поэтому, когда Конан спустился к товарищам, лицо
его омрачала тревога.