"Леонард Карпентер "На запретном берегу" (Конан)" - читать интересную книгу автора

всею серьезностью сказал Конан. - Не припомню я, чтоб ты была когда-нибудь
чересчур набожна. Неужели твоя нужда во мне была и впрямь так велика?
Прямо на глазах Руфия из гордой властительницы превратилась вдруг в
просто исстрадавшуюся женщину.
- Речь идет о жизни моей дочери, Конан! Жизни нашего единственного
ребенка! - Она запнулась, всхлипнула и повторила: - Единственного. У
Афратеса больше нет детей. Я боюсь, что дочка умирает. И с нею умирает
весь дворец, Конан, весь город!
- Да, я уже слышал. В городе только и говорят, что о заразных дурных
снах. Видно, я тоже подхватил эту дрянь. Первый дурной сон посетил меня
далеко отсюда, на северной границе Кофа. Я мало что запомнил, понял только
- ты в беде...
- Я-то как раз нет! - горько рассмеялась королева. - Представь, ни меня,
ни короля хворь не затронула. Наше дитя медленно умирает, а мы сидим
попеременно у ее ложа, и ее сны не посещают нас! И лишь по ее стонам и
рассказам других можем представить тот кошмар, что мучает Исмаэлу. А
последние ночи я вовсе не сплю - просто не могу, как не смогла бы любая
мать, окажись она на моем месте. Что за черное проклятие обрушилось на наш
дом!
По ее сухой щеке медленно скатилась слеза - одна-единственная, словно
последняя капля влаги в пересыхающем колодце. Конан положил руку на
поникшие, вздрагивающие плечи королевы.
- Может, я расскажу тебе то, что не скажут другие, хотя и видели тот же
сон. Темная ведьма - это каким-то чудом выжившая Зерити. Я уверен, все
напасти - ее рук дело.
- Я должна была догадаться, - глухо сказала Руфия. - Она все такая же,
как прежде?
- Как обычно, темная повелительница демонов Шеола... или где там она
сейчас. Сидит в своей подземной стране, плетет паутину. По-моему, на ней
даже шрама не осталось от давешнего удара. Вся в черной блестящей коже,
как Верховный палач из Луксура.
Руфия сокрушенно покачала головой, волна темнорыжих волос шевельнулась у
нее на плечах.
- Кто мог подумать, что ведьма окажется так живуча? - вздохнула она.
- Я думаю, она вернулась на свою реку и снова взялась за старое, - сказал
Конан. - Тебе говорили о Черной реке? Я видел ее в своем сне.
- Да, возможно, - согласилась королева. - Если только она все еще
пребывает в теле смертной женщины. Она из стигийцев, а ты знаешь, сколь
искусен этот народ в темном чародействе. Говорят, они остаются живыми и
после смерти, утрачивая тело, но не магическую силу. Если жрецы Сэта
допустили ее в свой Черный Круг, она должна быть способна и на большее. Я
мало знаю об их делах, но слышала, что над ними не властна даже смерть...
Конан нахмурился - он не любил разговоров о подобных мерзостях.
- В таком случае зачем тебе надобен я? Найди какого-нибудь святого старца
из жрецов Митры - их Сэт боится больше всего. Или могущественного мага,
если, конечно, считаешь, что можно довериться магу - хоть черному, хоть
белому, хоть серому. Я-то ведь не владею колдовством...
- Да, Конан, я знаю. Но ты можешь помочь иным образом. - Прекрасные глаза
королевы смотрели на воина с мольбой и надеждой. - Если ты только
согласишься... Каспиус, королевский лекарь, изучил за это время множество