"Джозеф Конрад. Караин (воспоминание) " - читать интересную книгу автора

А мне в эти секунды ожидания почудилось, будто каюта шхуны начала
наполняться неким незримым живым непокоем еле слышных дыханий. Все призраки,
выдворяемые с лишенного веры Запада людьми, делающими вид, что им даны
мудрость, одиночество и покой, - все неприкаянные призраки нашего
скептического мира вдруг окружили фигуру склонившегося над сундучком Холлиса;
изгнанные милые тени былых любимых; прекрасные и хрупкие призраки тех идеалов,
что мы помним, забываем, лелеем, клянем; отвергнутые, исполненные укора
призраки тех друзей, кем мы восхищались, кому доверяли, на кого валили вину,
кого предавали, кому жизнью пришлось оплатить наш дальнейший путь, - все они
слетелись, казалось, из бесприютных областей земли в нашу полутемную каюту,
как будто она была для них убежищем и единственным посреди всеобщего неверия
местом отмщающей веры... Мгновение ока - и они исчезли. Холлис стоял перед
нами один, и что-то маленькое поблескивало меж его пальцев. Монета?

- Вот, нашел-таки, - сказал он.

Он поднял руку повыше. В ней был зажат позолоченный шестипенсовик,
выпущенный к юбилею восшествия на престол королевы Виктории. У края в монете
была просверлена дырочка. Холлис бросил взгляд на Караина.

- Амулет для нашего друга, - сказал он нам. - Деньги, как вы понимаете,
сами по себе великая сила, и к тому же его воображение уже работало так, как
нам нужно. Рыцарственный бродяга; лишь бы только отчеканенное лицо не
оскорбило его правоверия...

Мы молчали, не зная, возмущаться нам, забавляться или испытывать
облегчение. Холлис приблизился к Караину, вскочившему на ноги в тревожном
изумлении, и, показывая ему монету, заговорил по-малайски.

- Это образ Великой Королевы, самая могучая вещь из всех, какими обладают
белые люди, - торжественно изрек он.

Караин смотрел на венценосную голову во все глаза, прикрыв в знак почтения
тканью рукоятку своего криса.

- Непобедимая, Благословенная, - пробормотал он.

- Мощью своей она превзошла Сулеймана Премудрого, повелевавшего джиннами,
- веско заявил Холлис. - Дарю это тебе.

Держа шестипенсовик на раскрытой ладони и сосредоточенно глядя на монету,
он опять обратился к нам по-английски:

- Она ведь тоже повелевает неким духом - духом нации; дотошным, хозяйским,
бесцеремонным, несокрушимым духом... который творит массу добра - невзначай...
массу добра... изредка, - и не потерпит малейшего писка даже от самого важного
туземного призрака из-за такой ерунды, как выстрел нашего друга. Ну что вы
стоите рты разинув! Помогите мне, заставьте его поверить - в этом вся штука.

- Его люди возмутятся, - тихо возразил я.