"Глен Кук. Рейд" - читать интересную книгу автора

предполагал. Комната стала немного качаться, а я - думать, собираются ли
наши приятели сверху сегодня бомбить. Командир мягко тронул меня за локоть.
- А? - Ничего более осмысленного в тот момент я произнести не мог.
- Ее ты, наверное, вспомнишь.
Он указал на высокую, стройную блондинку, медленно раздевавшуюся на
одном из ближайших столиков.
Я уставился на нее туманным взглядом. Сначала я просто попытался
определить ее возраст. Она выглядела старше большинства находящихся здесь
женщин.
- У нее свой собственный корабль, - сказал командир.
Шквал восхищения и оторопи, вожделения и омерзения разбудил мою пьяную
душу. Я узнал ее.
Какой же старой она была! Шерон Паркер. Богиня-девственница.
Королева-сука батальона "Танго Ромео" в Академии. Как я любил и желал ее в
мои трогательные семнадцать! Сколько ночей провел я с моей доброй правой
рукой, воображая, будто меня сжимают ее мягкие бедра!
Обескураживающие воспоминания. Я оказался таким идиотом - не скрыл от
нее своей вечной любви...
Она была холодной и далекой, как обратная сторона Луны. Она меня
дразнила, смеялась надо мной, кормила обещаниями, которые никогда не
выполняла. Ни для меня, ни для кого другого, насколько я знаю.
Истязать меня было для нее что уроки готовить. Я был проще, ранимее
наших одноклассников.
- Нет. Пусть себе.
Поздно. Командир помахал ей рукой. Она узнала его, оставила свою
маленькую сцену и пошла к нам. Старик выдвинул для нее стул. Она устроилась
на нем, слегка смущаясь поначалу. Командир на всех так действовал. Он иногда
выглядел таким знающим и солидным, что все вокруг чувствовали себя
второсортными и нелепыми. Со мной так было всегда.
Проходя через зал, она окинула меня равнодушным взглядом. Не более чем
еще один лейтенант. Космофлот кишит лейтенантами.
- Как патруль? - спросил командир.
- Хреново. Две старые посудины, которым пора в музей. Один истребитель
прикрытия. Подтверждена только баржа. Один малюсенький конвои. Двенадцать
кораблей. У нас кончились ракеты, потом на нас вышли охотники. Некоторое
время мы думали, что это Палач. Девять дней от них драпали.
- Круто пришлось? - спросил я. Она дернулась, бросила на меня еще один
из своих равнодушных взглядов.
Я наблюдал, как на ее лице появляются первые проблески. Она густо
покраснела, вышла из роли пьяной стриптизерши, танцующей на столе, сбросила
с себя это, как змея меняет кожу. Одну долгую секунду она смотрела так,
будто у нее раскаленная металлическая заноза под ногтем.
- Ты... - И снова пауза. - Ты изменился.
- Как и все мы.
Ей так нестерпимо хотелось бежать, что я это по запаху чуял. Но было
уже поздно. Ее увидели. Ее поймали. И теперь, будь добра, терпи.
Я был одновременно и рад, и немного напуган. Сможет ли она оценить мою
добрую волю?
- Гражданская жизнь влияет, - сказал я. - Меня тут долго не было. Ты
тоже изменилась.