"Джеймс Фенимор Купер. Сатанстое" - читать интересную книгу автора

нашей поездкой в Нью-Йорк. Какой-то господин Вашингтон из Вирджинии был
захвачен в плен вместе со своим небольшим отрядом в маленьком форте близ
французской территории на берегах Огайо, впадающей в Миссисипи. По-моему,
совершенно не стоило вести войну из-за таких медвежьих углов; но меня об
этом не спросили.
В Кингсбридже мы остановились пообедать, рассчитывая поужинать в
Нью-Йорке. Пока нам подавали обед, я прошел с Дирком к Гудзону полюбоваться
этой прекрасной рекой, и Дирк, часто переправлявшийся через нее, стал
указывать мне на ее красоты.
- Видишь. Корни, на берегу реки, у залива, дом с лужайками и большим
огородом? Видишь, какое это солидное каменное здание? Правда, оно несколько
мрачно, потому что построено из дикого камня и не выбелено! Это Лайлакбеш
(Сиреневый Куст), принадлежащий двоюродному брату моей матери, Герману
Мордаунту, сыну майора английской армии Мордаунта, женившегося на дочери
богатого голландского негоцианта.
Я лично слышал об этом Германе Мордаунте только то, что он был весьма
состоятельный человек и принят в лучшем обществе.
- Но раз этот Герман Мордаунт кузен твоей матери, Дирк, то ты,
вероятно, не раз бывал в Лайлакбеше?
- Да, пока была жива супруга Германа, я с моей матушкой ежегодно ездил
туда летом; теперь же его жена умерла, но я еще время от времени бываю в
доме.
- Почему же ты теперь не заехал к твоим родственникам? Они могут
обидеться, узнав, что ты здесь, в двух милях от их поместья, обедаешь в
гостинице! Необходимо, по крайней мере, послать им хоть извинительную
записку!
- Ах, Корни, всегда ты так поспешен! Никто решительно не обидится, и
извиняться нам нет никакой надобности. Герман Мордаунт со своей дочерью
теперь не в Лайлакбеше. Они постоянно проводят зиму в Нью-Йорке и
возвращаются сюда только после Троицы!
- Черт возьми! Да это настоящие аристократы! Великие особы! Дом в
городе и дача за городом! Да после того я, право, не знаю, можно ли было
нагрянуть к ним обедать, не предупредив и не получив приглашение!
- Ты шутишь, Корни! В дороге какие церемонии! Герман Мордаунт принял бы
нас с распростертыми объятиями, и я, конечно, предложил бы тебе заехать к
ним, если бы не знал, что в настоящее время вся семья в Нью-Йорке. После
Троицы Герман Мордаунт и Аннеке поспешат сюда наслаждаться ароматом цветущей
сирени и роз.
- Так у господина Мордаунта есть дочь, мисс Аннеке? Сколько ей может
быть лет теперь?
Взглянув на Дирка, я заметил, что при последнем моем вопросе он заметно
покраснел, и лицо его положительно сияло, когда он мне ответил:
- Ей минуло семнадцать лет, и знаешь, Корни, Аннеке одна из самых
хорошеньких девушек колонии, притом так же мила и добра, как хороша!
Я был крайне удивлен живостью, с какой говорил о своей кузине Дирк. Мне
никогда не приходило в голову, чтобы этот славный добродушный паренек мог
влюбиться. Я был глубоко убежден, что Дирк лучший и искреннейший из друзей,
но мне казалось невероятным, чтобы он мог испытать любовь. Между тем Дирк на
моих глазах совершенно преобразился, но я и теперь не придал этому большого
значения.