"Стивен Крейн. Голубой отель " - читать интересную книгу автора

Но вот Скалли, весьма замысловато и шумно выражая свое гостеприимство,
поднялся вместе с постояльцами на крыльцо голубого отеля. Комната, в
которую они вошли, была совсем маленькая. Она представляла собой как бы
капище огромной железной пгчки, стоявшей посредине и гудевшей грозно,
словно разгневанное божество. Бока ее светились в нескольких местах,
раскаленные до желтизны. Возле печки сын Пата, Джонни, играл в педро с
седовато-рыжим стариком фермером. Они ссорились. Фермер то и дело
поворачивался к стоявшему за печкой ящику, полному бурых от табачной жижи
опилок, и, кипя от раздражения, посылал туда плевок за плевком.

Скалли сбросил карты с доски, громко покрикивая на сына, и погнал его
наверх отнести часть багажа новых постояльцев. Сам же повел их к трем
умывальным тазам с самой холодной водой, какая только мыслима на белом
свете. Ковбой и приезжий с востока наумывались до того, что лица и руки у
них стали медно-красного цвета, точно от полуды. А швед лишь осторожно,
боязливо опустил в ледяную воду кончики пальцев. Нехитрая церемония с
умываньем была явно рассчитана на то, чтобы трое путешественников оценили
предупредительность Скалли. Он оказывал им любезность за любезностью. В
том, как он передавал полотенце от одного к другому, чувствовались порывы
щедрой на благодеяния души.

Потом постояльцы вернулись в первую комнату и, сидя у печки, молча
слушали, как Скалли по-хозяйски поторапливает дочерей, готовивших обед.
Так обычно молчат в чужой компании люди, много повидавшие на своем веку.
Только старый фермер, который храбро остался сидеть у самого теплого бока
печки, нет-нет да и отворачивался от ящика с опилками и задавал чужакам
вопросы, один другого глупее. Отвечали ему большей частью ковбой и
приезжий с востока - отвечали коротко, без ебиняков. Швед молчал. Он был
поглощен тем, что исподтишка разглядывал своих соседей. Казалось, ему не
дают покоя какие-то нелепые подозрения. Вид у него был перепуганный
насмерть.
Позднее, за обедом, швед стал немного словоохотливее, но все же ни к
кому, кроме Скалли, не обращался. Он сам сказал, что приехал из Нью-Йорка,
где портняжил ни много ни мало десять лет. Скалли воспринял это сообщение,
как нечто потрясающее, и потом тоже поведал, что живет в форте Ромпер
четырнадцатый год. Швед поинтересовался, хороши ли в здешних местах урожаи
и ценятся ли рабочие руки. Пространные ответы хозяина он еле слушал. Его
глаза по-прежнему перебегали с одного лица на другое.
Под конец он отрывисто хмыкнул и сказал с многозначительным
подмигиванием, что в некоторых западных городках надо держать ухо востро,
так как народ тут бесшабашный, и после такого заявления вытянул ноги под
столом, запрокинул назад голову и громко расхохотался. Другие явно не
поняли, что все это означает. Они недоуменно взглянули на него и
промолчали.


II

Когда четверо мужчин тяжелыми, медленными шагами вернулись после
обеда в первую комнату, за двумя ее маленькими оконцами разбушевалось