"Алистер Кроули. Дневник наркомана" - читать интересную книгу автора

пытайтесь поторапливать меня. Всему свое время.
Между тем я узнал, что обращаться к ней полагалось не иначе как к "Лу".
"Беспредельная Лу" было ее прозвище среди посвященных.
Я ото всей души хочу, чтобы вы сейчас поняли одну простую вещь: едва ли
существует кто-нибудь, кто бы знал, как работает его ум; не сыскать и двух
одинаковых умов, как заметил Гораций или какой-то другой старый ишак; и, к
тому же, сам процесс мышления вряд ли вообще именно таков, как мы его себе
представляем.
Поэтому вместо того, чтобы опознать в этой девушке обладательницу очей,
столь поразивших меня ранее, я позволил факту знакомства затмить собой само
знакомство - не знаю, ясно ли я выражаюсь. То есть этот очевидный факт не
пожелал всплыть в моей памяти. Я начал мучиться вопросом: где я мог видеть
ее раньше?
И вот еще одна странная вещь. Не думаю, что я бы смог узнать ее по
внешности. Хватка ее руки, вот что навело меня на след, хотя я до того в
жизни к ней не прикасался.
Только не подумайте, что я предаю всему этому такое большое значение.
Не отвергайте сказанное мною, как мистический треп. Загляните сами в
прожитые вами годы, и если вы не сможете там отыскать полдюжины столь же
необъяснимых инцидентов, столь же безрассудных, столь же претящих
упорядоченному викторианскому рассудку, лучшее, что вы можете сделать, так
это лечь спать рядом со своими пращурами. Только это. Спокойной ночи.
Я уже говорил вам, что Лу была "вполне ординарная и не особенно
красивая девушка". Не забывайте, что это было первое впечатление моего
"плотского ума", который, как утверждает апостол Павел, есть "противен
Господу".
Мое подлинное первое впечатление явилось настолько сильным
психологическим опытом, что для его описания попросту нет адекватных слов.
Теперь же, сидя с Лу рядом, и имея возможность следить за ее болтовней,
я обнаружил, что мое "плотское мнение" переменилось. Она определенно не была
хорошенькой с точки зрения публики варьете. В ее лице было что-то
непреодолимо монгольское: плоские щеки, высоко поднятые скулы, раскосые
глаза; широкий, короткий и подвижный нос; тонкий и длинный рот, словно
неровная кривая линия безумного заката. Глаза были зеленые и маленькие,
шаловливые, как у эльфа. Ее густые волосы были на удивление бесцветными; они
были заплетены в толстые косы и обмотаны вокруг головы, напоминая мне
проволочную намотку на динамо-машине. Это смешение монгольской дикости с
дикостью нордического типа производило колдовской эффект. Ее необычные
волосы очаровывали меня. Они были того самого нежного льняного оттенка,
такого тонкого - нет, я не знаю как вам об этом рассказать... Я не могу
думать о них, не теряя рассудка.
Было непонятно, почему она оказалась в этой компании. С первого взгляда
было ясно, что ей не место в этой среде. Каждый ее крохотный жест был
окружен подобием нимба, в котором светилась почти аристократическая
утонченность. Она была явно не склонна притворяться человеком искусства.
Очевидно, ей случайно пришлись по душе эти люди, в точности как тонголезские
туземцы способны заинтересовать старую даму из Методистской Миссии, поэтому
она и подвизалась среди них. Ее мать не возражала. Хотя, впрочем, учитывая
сегодняшние нравы, мнение матери роли не играло.
Не думайте, что кто-то из нас был особенно пьян, за исключением старины