"Алистер Кроули. Дневник наркомана" - читать интересную книгу автора

ударяют в ладоши четыре раза "с тем, чтобы отогнать злых духов". Это,
конечно, только оборот речи. Вот что они делают на самом деле: физический
жест пробуждает разум от летаргии, так что беспокоившая его идея оказывается
заменена новой. Они знают массу уловок, чтобы эта новая мысль не пропала, и
чтобы она оказалась приятной. Более подробно об этом позже.
Вот что произошло в тот момент: мой рассудок охватила буйная, черная и
совершенно бесцельная ярость. Я понятия не имел как она была вызвана. Кафе
показалось мне отвратительным - как холерный барак. Бросив монету на стол, я
с изумлением отметил, что она скатилась на пол. Я выскочил из этого
заведения так, словно дьявол шел за мной по пятам.
Те полчаса, что последовали за этим событием, нисколько не отложились в
моей памяти. Я испытывал отчаянное чувство, словно меня забросили в мир
невероятно глупых и злобных карликов.
Совершенно внезапно я очутился на Пиккадилли. "Старый добрый Питер,
старый повеса, чертовски рад тебя видеть. Вот теперь мы на пару и покутим",
- промурлыкал мне в ухо знакомый голос.
Говоривший был симпатичный валлиец, все еще в цвете лет. Некоторые люди
почитали его одним из лучших скульпторов нашей эпохи. Он и в самом деле деле
имел последователей, которых я мог бы только квалифицировать как "
отталкивающих почти бездарей".
В глубине души он считал человечество бесполезным и что род
человеческий ни на что не годен, разве что в качестве подходящих тел,
которые могли бы ему позировать как модели. Тот факт, что они притворяются
живыми, вызывал у него скуку и отвращение. Его раздражение доросло до такой
степени, что у него появилась привычка выпивать намного больше, чем это
нужно и обычному человеку. Физически он был гораздо крупнее и подхватил меня
под руку, точно полицейский, забирающий в участок. Он лил мне в уши
нескончаемый поток путаных воспоминаний, каждое из которых казалось ему
невероятно радостным.
Я злился только полминуты; потом расслабился и начал почти засыпать,
убаюкиваемый его потоком слов. Удивительный человек, девять десятых всего
времени похожий на слабоумного, и все-таки за всем этим можно было
разглядеть искры гениальности, озаряющие глубокую ночь его ума. Я понятия не
имел, куда он меня тащит. Мне было все равно. Я был окутан сном и
проснувшись, обнаружил, что снова сижу в Кафе "Глициния".
Старший официант как раз возбужденно описывал моему компаньону, что за
дивную картину тот пропустил.
- Мсье Фордхэм едва не убили мсье Лорда, - булькал он, заламывая пухлые
руки. - Едва не убили мсье Лорда.
Нечто в этой речи разбудило во мне непочтительность и я разразился
истерическим хохотом.
- Паршиво, - вымолвил мой спутник. - Паршиво! Этот Фордхэм тоже еще тот
тип, ничего не может сделать по-человечески. Послушай, сегодня ночью я
гуляю. Ты пойди и будь умницей, сходи скажи об этом всем мальчикам и
девочкам... Пусть приходят и мы пообедаем.
Официант достаточно хорошо знал, о ком шла речь, и очень скоро я
обменивался рукопожатиями с совершенно незнакомыми мне людьми, причем с
видом, подразумевающим самую теплую и неистощимую привязанность. Компания и
в самом деле подобралась весьма выдающаяся. Один из мужчин был толстый
немецкий еврей, который с первого взгляда напомнил мне кусок