"Джеймс Оливер Кервуд. У последней границы" - читать интересную книгу автора

было лишь начало. Ну, а потом я опять остался без гроша. И старый Алекс тоже
разорился несколько позднее, но у него осталась хорошенькая жена, родом из
Сиэтла. Мне пришлось тогда раздобыть припасы.
Он сделал маленькую паузу и стал покручивать свои мокрые усы. Между
пароходом и невидимыми еще вершинами гор появился первый розовый луч солнца,
пробившийся сквозь туман.
- После этого я раз пять еще натыкался на золото и снова вылетал в
трубу, - продолжал "Горячка"с оттенком гордости. - И теперь я опять сижу без
гроша!
- Я это знаю, - сочувственно промолвил Алан.
- Меня начисто обобрали в Сиэтле и в Фриско. - Смит усмехнулся, весело
потирая руки. - А потом они купили мне билет до Нома. Очень мило с их
стороны, не правда ли? Они поступили как нельзя приличнее. Я знал, что
Копф - душа-парень. Вот почему я доверил ему свои денежки. Не его вина, что
он потерял их.
- Конечно, - согласился Алан.
- Мне почти что жалко, что я пострелял в него. Право, жалко.
- Вы убили его?
- Не совсем. Я только отстрелил ему одно ухо в притоне китайца
Галерана. На память, так сказать. Очень жалка Я не подумал тогда, как
любезно это было с его стороны купить мне билет до Нома. Я выпустил в него
пулю под горячую руку. Он мне оказал услугу, Алан, тем, что обчистил меня.
Право слово, большую услугу! Никогда не осознаешь, как свободно, легко и
хорошо у тебя на душе, пока не вылетишь в трубу.
Его забавное, заросшее волосами и в то же время почти детское лицо
озарилось улыбкой. Но вдруг он заметил суровое выражение в глазах и в
складках рта Алана. Тогда он схватил его руку и сжал ее.
- Я серьезно говорю, Алан! - заявил он. - И потому-то я и говорю, что
деньги - дура! Не от швыряния деньгами чувствую я себя счастливым, а от
добывания их, то есть золота, из гор. Вот отчего кровь быстрее начинает
переливаться в моих жилах! А уж как найду золото, так не могу придумать, что
с ним делать. И опять мне хочется от него отделаться. Если я этого не
сделаю, то непременно обленюсь, разжирею, и тогда какой-нибудь новомодный
врач будет оперировать меня, и я помру. Там, в Фриско, много таких операций
делают, Алан. Однажды у меня в боку закололо, так они хотели уже что-то
вырезать у меня из нутра. Подумайте, что может случиться с человеком, когда
у него водятся деньги!
- Вы это все серьезно говорите?
- Клянусь вам, Алан! Я страдаю, когда не вижу открытого неба, гор и
того желтого металла, который останется моим верным товарищем до гроба. В
Номе найдется кто-нибудь, кто снабдит меня припасами и инструментами.
- Нет, не найдется, - внезапно произнес Алан. - Если только я сумею
помешать этому. Слушайте, "Горячка": вы нужны мне. Вы нужны мне там, в
Эндикоттских горах. У меня там есть десять тысяч оленей. Там - Ничья Земля,
и мы сможем делать все, что нам заблагорассудится. Я не гонюсь за золотом. Я
стремлюсь к другому. Но мне думается, что хребты Эндикоттских гор полны
вашего желтого товарища. Это новая неизведанная страна. Вы ее никогда не
видели. Кто знает, что там можно найти. Пойдете вы со мною?
В глазах "Горячки" погас прежний веселый огонек. Он уставился на Алана.
- Пойду ли я? Алан, это то же, что спросить, станет ли щенок сосать