"Джеймс Оливер Кервуд. У последней границы" - читать интересную книгу автора

сообщил, что им было сделано за день, а Улаф пыхтел трубкой и пытался
непринужденно говорить о том, что завтра будет прекрасная погода. Никто не
упоминал имени Мэри Стэндиш.
Алан чувствовал напряженное состояние всех присутствующих и знал, что
причиной тому был он. Поэтому, покончив с ужином, он зажег трубку и
заговорил с Элен Мак-Кормик о величии гор, расположенных вдоль реки Айяк, и
о том, как она должна быть счастлива, живя в этом маленьком райском уголке.
Он уловил в ее глазах кое-что такое, чего она не высказывала: место было
слишком уж пустынное для женщины, не имевшей детей. Алан, улыбаясь,
заговорил с Санди о детях. Они непременно должны иметь детей, целую кучу!
Санди покраснел, а Улаф громко расхохотался. Но лицо женщины не покрылось
румянцем и хранило то же серьезное выражение; только глаза выдали ее, когда
она пристальным взглядом, словно умоляя о пощаде, посмотрела на мужа.
- Мы строим новую хижину, - сказал Санди, - и там будет две комнаты,
специально для ребят.
Гордость звучала в его голосе, когда он делал вид, будто зажигает Уже
раскуренную трубку, и гордость была в его глазах, когда он взглянул на свою
молодую жену.
Несколько секунд спустя Элен Мак-Кормик проворно прикрыла передником
какой-то предмет, лежавший на маленьком столе около Двери, через которую
должен был пройти Алан в отведенную ему комнату. Улаф подмигнул ему, но Алан
ничего не видел. Он знал только одно: здесь жила настоящая любовь и здесь
должны быть дети. Раньше такая мысль просто не могла прийти ему в голову.
На следующее утро поиски возобновились. Санди вытащил грубую карту
некоторых скрытых уголков на восточном берегу, куда течением всегда
выбрасывало обломки кораблей после кораблекрушения. Алан вместе с Улафом,
снова сидевшим за рулем "Нордена", отправились вдоль берега. Только к закату
солнца они вернулись. В тишине чудесного вечера, когда горы навевают покой
на душу, Улаф решил, что настало время открыть то, что было у него на уме.
Сначала он заговорил о дьявольских шутках вод Аляски, о странных, непонятных
ему силах, таившихся в глубине ее вод, о том, как он однажды уронил в море
бочонок и неделю спустя наткнулся на него, когда его уже уносило течением в
сторону Японии, Он особенно подчеркнул исключительное непостоянство и
переменчивость встречных нижних течений.
Потом Улаф резко перешел к сути дела. Лучше будет, если тело Мэри
Стэндиш никогда не прибьет к берегу. Пройдут дни, а возможно и недели - если
это вообще когда-нибудь случится, - и Алан уже не сможет узнать девушку.
Лучшее место вечного успокоения - это глубина моря. Он так и сказал, что
морское дно - это "желанное место мирного успокоения". В своем стремлении
облегчить горе Алана, он - начал описывать весь этот ужас: во что может
превратиться тело, выброшенное на берег, после многих дней пребывания в
воде.
Алан почувствовал желание стукнуть его кулаком и заставить замолчать.
Он очень обрадовался, завидев Мак-Кормика.
Санди поджидал их, когда они вброд шли от баркаса до берега. Что-то
необычайное можно было прочесть в его лице - так, по крайней мере,
показалось Алану, - и на одно мгновение его сердце замерло. Но шотландец
отрицательно покачал головой и подошел к Улафу Эриксену. Алан не заметил
взгляда, которым те обменялись между собой. Он направился к хижине, а когда
он вышел, Элен Мак-Кормик взяла его за руку. Никогда еще она этого не