"Клайв Касслер. Средиземноморский пират (Дирк Питт)" - читать интересную книгу автора

но ни один звук не долетел до его покачивающегося на волнах аванпоста. Ни
звука шагов по стальной палубе, ни мужских голосов, отдающих команды, ни
шума машин, ничего. Тишина была полной и абсолютной. Это было похоже на
корабль-призрак с призрачной командой.
Носовой якорь был спущен, и Питт поплыл к нему, медленно толкая перед
собой ящик. Легкий ветерок и небольшое течение помогали ему. и вскоре ящик
осторожно коснулся якорной цепи. Питт тихо снял акваланг, водолазную
маску, трубку, ласты, и все это вместе привязал тесьмой к звену якорной
цепи под водой. Ящик тоже плавал рядом.
Питт поднял голову, всматриваясь вверх на кажущуюся бесконечной цепь,
которая исчезала в темноте, и почувствовал себя Джеком, взбирающимся по
бобовому дереву. Он подумал о Тери, которая мирно спала в уютной постели
на Первой Попытке. Он вспомнил о её нежном и притягательном теле и
удивился, какого черта он здесь делает?
Тери тоже была удивлена, но совсем по другой причине.
- Почему ты привез меня на корабль в таком виде? Я не могу выйти отсюда и
встретиться с этими остроумными учеными в подобном наряде. - Она подняла
край своего просвечивающегося пеньюара, показывая свои стройные ножки до
бедер.
- Да, уж, - засмеялся Питт. - Это было бы, вероятно, самым сексуальным
событием, которое произошло с ними за последние несколько лет.
- Что с дядей Бруно?
- Скажешь ему, что ты ездила за покупками на материк. Объяснишь ему
как-нибудь, ведь ты уже достаточно взрослая, надеюсь.
- Никогда не думала, что быть непослушной так забавно, - хихикнула она. -
Это как романтическая и полная приключений история в кино.
- Это если смотреть на все с одной стороны, - сказал Питт. Он предполагал,
что она воспримет все именно так, и оказался прав.
Питт начал подниматься по якорной цепи, копируя стиль полинезийских
аборигенов, взбирающихся на пальтовые деревья за кокосами. Скоро он
добрался до якорного отверстия и выглянул из-за поручней. Он застыл,
напряженно прислушиваясь и пытаясь уловить хоть малейшее движение в
темноте. Не было слышно и видно ни души. Носовая палуба была пуста.
Он перелез через борт, низко согнулся и стал осторожно пробираться по
палубе к фок-мачте. Благо, корабль был погружен в темноту. Если бы были
включены прожекторы, используемые при погрузочно-разгрузочных работах в
темное время суток, то середина корабля и носовая палуба были бы залиты
белым светом: конечно, не самые лучшие условия для того, чтобы пробраться
незамеченным. Питт также был благодарен темноте за то, что она скрывала
его мокрые следы на носовой палубе. Он замер на мгновение, ожидая
каких-нибудь звуков или движений. Но все было тихо, слишком тихо. Было еще
что-то такое на этом корабле, что ускользало от понимания Питта, и он
никак не мог определить, что это.
Питт нагнулся: вынул из ножен, прикрепленных к икре ноги, кинжал и
двинулся на корму, вытянув перед собой двадцатисантиметровое лезвие.
Было невероятно темно, но Питт с трудом разглядел мостик, и, насколько
было видно, он был пуст. Питт скрылся в темноте и поднялся по сходням на
мостик, ноги бесшумно скользили по металлическим ступеням. Рулевая рубка
была тоже темной и пустой. Штурвал одиноко тонул во тьме, а бинокль стоял,
как безмолвный медный часовой. Рулевой телеграф был установлен в положение