"Стелла Даффи. Сказки для парочек " - читать интересную книгу автора

осталась бы одна. Этот человек никогда бы не бросил жену, он так и сказал;
он любил свою жену, а отец Салли тоже любил мать Салли. Поэтому она решила
покончить со всем этим, выйти замуж за отца Салли, порвать с любовником и
стать счастливой. Она будет счастливой, потому что она так решила, и пусть
это не настоящая любовь, ничего страшного. Кто знает, что такое настоящая
любовь? Она прогнала бабулечку Айрин и продолжила гладить нижнюю юбку. Она
обзаведется спутником жизни, и этого ей хватит, она позаботится, чтобы
хватило. Возможно, с отцом Салли они начинали жить не во взаимной любви,
но постепенно до нее дожили. А разве у других бывает иначе?
Со временем она научилась любить своего мужа, пусть и не сразу. В
конце концов, он стал ей очень дорог. И, конечно, наследство в тысячу
фунтов пришлось весьма кстати.

8

Мое совершенство не случайно. Эта чистота формы - результат
блистательного замысла: цель, метод, творение. Я сотворена игрой мысли. Я
плаваю, бегаю, играю, и любое, даже самое случайное движение увязано с
какой-нибудь телесной функцией, группой мышц, органом, суставом, порой,
клеткой. Все, что я делаю, призвано заново творить меня каждую минуту,
совершенствуя оригинал. А ведь меня от рождения благословили совершенством
Я плод безупречного зачатия, мои члены гибки и длинны, глаза сияют, волосы
блестят. И какая же я изумительно крепкая, здоровая, счастливая и
целостная!
Почти целостная.
Но даже я не могу сохранять безупречность одним усилием воли. Ее
надобно восполнять - выковыривать мягкотелость из укромных местечек,
придавать гибкость крепким мускулам, что натягивают гладь кожи, -
ежедневными и неукоснительными упражнениями.
Сказав "ежедневные", я имела в виду еженощные.
Всю ночь она плавает. В три, четыре часа утра. Городской бассейн
пуст, луна и инфракрасный глазок сигнализации скользят взглядом по
недвижной водной глади. Она плывет под водой, по пять-шесть раз пересекая
бассейн - без передышки. Выныривает только для того, чтобы быстро
наполнить легкие беззвучным, чистым кислородом; и снова плавно скользит по
луже рассеянного лунного света. Лучику налитого кровью глазка не
проникнуть на глубину шести футов, и она плывет, забывшись, в безмолвном
ночном бассейне. Ни звука не слышно, кроме едва различимых всплеском у
бортиков; ничего не видно, кроме мутноватых лунных бликов, застрявших в
крошечных лужицах на краю ее ночного зрения. Ее тело обнажено, и
расслаблено, и совершенно.
В тиши прохладного бассейна вынашиваются эмбрионы моих планов. В эти
минуты полной отстраненности плавание заменяет сознание, и на пике
физического напряжения, когда меня затопляют эндорфины - истинная причина
всего на свете - я обретаю мудрость. Каким будет следующий шаг: к чему
прикоснуться, в какой момент поцеловать, улыбнуться, крикнуть, трахнуть.
Каждый миг соблазнения стратегически выверен, проанализирован мыслью и
физическим усилием, воплощен в реальность. Джонатан возгордился бы, узнай
он, сколько энергии я затратила на создание его будущего. И удивился бы.
Он убежден, что мною движет волшебное наитие. Я глубоко дышу и размашисто