"Дебра Дайер. Возлюбленная колдуна " - читать интересную книгу автора

могущество нашего рода не исчезнет, как дым?
- Любовь сильнее, чем все наше могущество!
- Чепуха!
В каменном очаге за спинами женщин плясали языки пламени, пылавшие тем
ярче, чем сильнее разгорался спор. Казалось, огни свечей танцевали в ритмах
их гнева.
- Мы - народ Туата-Де-Дананн! Когда-то мы были великими чародеями и
правили в Атлантиде, а потом здесь, в Эрин! - Эйслинг сжала в руке
медальон, который носила на золотой цепочке вокруг шеи. - А теперь мы
вынуждены прятаться, дрожа от страха! Мы вынуждены скрывать свое
могущество, опасаясь, что нас уничтожат!
- Видимо, ты считаешь меня повинной в упадке нашего народа?
- Если мы и дальше будем идти этим путем, немногих представителей рода
Туата-Де-Дананн будет носить земля, - произнесла Эйслинг, глядя на огонь,
будто за языками пламени видела трагические картины грядущего поколения. -
Через тысячу лет останется только горстка людей, не забывших древние
знания, и их дети не будут даже подозревать, что они обладают "силой
Матери-Земли".
Зимний холодный ветер просачивался сквозь каменную кладку башни и
проникал в кровь Коннора, заставляя подрагивать красочные гобелены на
стенах. Эйслинг обладала могучим даром предсказания. То, что она
предвидела, непременно должно было произойти. И все же он не мог отказаться
от женщины своих снов, чтобы жениться на одной из дочерей племени Сидхе;
поступить так означало бы принести в жертву свою душу.
- Эйслинг, если ты так озабочена судьбами нашего потомства, то почему
сама не нашла себе мужа? Не потому ли, что никому из народа Сидхе не нужны
ни ты, ни твой острый язычок?
Эйслинг нервно вертела в пальцах кулон - древний золотой медальон, в
который был вставлен изумрудный птичий глаз, подмигивающий в мерцающем
пламени.
- Поосторожнее, Сиара!
- Чем ты можешь навредить - заполнить мою постель лягушками, как
сделала в мою брачную ночь?
Эйслинг улыбнулась:
- Например.
- Зачем ты...
Коннор, утомленный спором, зевнул. Один взмах руки - и обе женщины
поплыли вверх, к толстым балкам потолка, и их одежды колыхались, подобно
алым и эбеновым, изумрудным и золотистым крыльям бабочек, взмывающих от
земли.
- Коннор! - воскликнули они хором. Коннор поднял глаза на женщин,
паривших в трех футах над полом. Черные волосы его матери и светлые Эйслинг
различались как полночь и ясный день, но все же у обеих женщин было много
общего - изящество фигуры, кожа, нежная и гладкая, как кожа ребенка; время
почти не имело власти над его народом. Обе женщины парили в центре зала,
как два ангела, и их серебристо-голубые глаза блестели гневом.
- Спусти нас на пол, мальчишка! - кричала Сиара.
- Кажется, мне снова удалось привлечь ваше внимание, - Коннор прижал
друг к другу кончики пальцев, улыбаясь женщинам. - Я понимаю, что моя
судьба далеко не так важна, как спор тридцатилетней давности. Но я