"Владимир Даль. Сказка о баранах " - читать интересную книгу автора

меня нет. Голова каждого из негодяев этих, конечно, в моих руках; но,
отрубивши человеку голову, сократишь его, а нравственные качества его не
изменишь. Основать добро и благо, упрочить счастие и спокойствие каждого не
в устах раболепных блюдолизов моих, а на самом деле, - это труднее, чем
пустить в свет человека без головы. Перевешать подданных моих гораздо легче,
чем сделать их честными людьми; попытаюсь однако же; надобно ограничить еще
более самоуправство, затруднить подкуп раздроблением дел, по предметам, по
роду их и другим отношениям, на большее число лиц, мест и степеней; одно
лицо действует самопроизвольно, а где нужно согласие многих, там правда
найдет более защиты.
И сделалось все по воле калифа: где сидел прежде и судил и рядил один,
там сидят семеро, важно разглаживают мудрые бороды свои, замысловатые усы,
тянут кальян и судят и рядят дружно. Все благополучно.
Великий калиф с душевным удовольствием созерцал в светлом уме своем
вновь устроенное государство; считал по пальцам, считал по четкам огромное
множество новых слуг своих, слуг правды - и радовался, умильно улыбаясь, что
правосудие нашло в калифате его такую могучую опору, такой многочисленный
оплот против зла и неправды.
- Еще ли не будут счастливы верные рабы мои, - сказал он, - ужели они
не благоденствуют теперь, когда я оградил и собственность и личность каждого
фаудтами *, то есть целыми батальонами недремлющей стражи, оберегающей
заботливо священное зерцало правосудия от туску и ржавчины? Тлетворное
дыхание нечистых не смеет коснуться его; я вижу: зерцало отражает лучи
солнечные в той же чистоте, как восприяло их".
______________
* Фаудтам - очень, сильно.

Опять позвал калиф Мелека, опять сокрылся от очей народа в простую
чалму и смурый охобень *, опять пошел под стенками тесных, извилистых улиц;
часто и прилежно калиф прикладывал чуткое ухо свое к утлым жилищам
верноподданных - и слышал одни только стенания, одни жалобы на ненасытную
корысть нового сонма недремлющих стражей правосудия.
______________
* ...смурый охобень (охабень) - плащ, свитка из некрашеного сукна.

- Растолкуй мне, Мелек, - сказал калиф в недоумении и гневном
негодовании, - растолкуй мне, что это значит? Я не верю ушам своим; быть не
может!
- Государь, - отвечал Мелек, - я человек темный, слышу глазами, вижу
руками: только то и знаю, что ощупаю. Позволь мне привести к тебе старого
Хуршита - он жил много, видал много; слово неправды никогда не оскверняло
чистых уст его, он скажет тебе все.
- Позови.
Хуршит вошел. Хуршит из черни, из толпы, добывающий себе насущное
пропитание кровным потом.
- Хуршит, что скажешь?
- Что спросишь, повелитель; не подай голосу, и отголосок в горах
молчит, не смеет откликнуться.
- Скажи мне прямо, смело, - но говори правду - когда было лучше: теперь
или прежде?