"Айрин М.Дэн. Персиковое дерево ("Конан") " - читать интересную книгу автора

не достают даже волосенки-то эти, смотреть противно. Носик кнопочкой, морда
прыщавая... Да и какая, в сущности, это морда? Так, мордочка, остренькая да
хитренькая, как у мелкого крысеныша, сало в крысоловке унюхавшего. И
хочется, и боязно, и мама-крыса за хвост дергает... Короче, напоминал этот
мажонок впервые сбежавшего из-под мамкиной опеки богатенького да
знатненького недоросля, ни разу ни то что приличной драки - женщины
приличной и то не нюхавшего. А самому при этом, как позже выяснилось, не то
двести, не то и все триста в обед стукнуло, вот и угощал, зараза, не
скупясь...
Тьфу...
До двери оказалось неожиданно далеко - шагов десять, а то и двенадцать.
А вчера сгоряча казалось - два-три, не больше. Проклятый трактирщик за ночь
не иначе как поменял местоположение этой самой двери, заколотив прежнюю и
прорубив новую - подальше. Специально, чтобы бедные постояльцы с утра еще
больше мучались! Вот же зараза жирная... Чуть не навернулся со ступенек -
проклятый трактирщик и их, похоже, со вчерашнего вечера умудрился
надстроить, чтобы порядочные люди ноги ломали! С трудом нащупал притолоку -
до нее тоже оказалось раза в два дальше, чем помнилось - и наконец-то
выплеснул из себя гнусную отраву, лишь по какому-то дикому недоразумению
именуемую в данной харчевне вином. Полегчало.
Настолько, что он даже рискнул слегка приоткрыть заплывшие глаза.
И сразу же пожалел об этом - яркий свет резанул по глазам не хуже
кинжала из тех, что когда-то, в седой и далекой древности, так любила
применять к своим многочисленным родственникам иранистанская высшая знать.
От того-то они, наверное, и выродились, иранистанцы-то эти, что травили да
резали своих же в борьбе за наследства и привилегии, от того-то и взяли их
тепленькими дикие кочевники.
Впрочем, проблемы и неприятности давно сгинувших иранистанцев Конана
огорчали как-то не очень. Куда неприятнее и огорчительнее было то, что от
выжатых дневной яркостью слез воспаленные веки словно жидким огнем
обожгло, - он даже застонал слегка от неожиданности, наощупь, пытаясь
вернуться обратно в спасительную тень. Стон получился тоже какой-то
несолидный, больше похожий на жалобное поскуливание. Совсем, короче,
непристойный какой-то звук, прямо-таки позорящий честное имя настоящего
мужчины и благородного варвара. Хорошо еще, что свидетелей у подобного
неприличия не оказалось - залитый послеобеденным зноем задний дворик был
абсолютно пуст. Кое-какие навыки невозможно пропить даже с магами, и для
того, чтобы почувствовать это, киммерийцу вовсе не нужны были глаза...
В тени, кстати, им полегчало сразу же. И настолько, что он даже снова
рискнул повторить неудавшуюся на улице попытку с их открыванием.
Получилось, хотя и не полностью - открылись они узкими щелочками,
словно бойницы в осажденной врагами крепости. И левый почему-то чуть ли не
два раза шире правого. Ощупав правую половину лица и болезненно морщась при
этом, Конан установил причину - ею оказался мощный фингал.
Интересно, это кто же у нас тут такой смелый, чтобы самого Конана
подобными украшениями отоваривать?!
Наверняка ведь трактирщик, собака, воспользовался бессознательным
состоянием постояльца, то-то харя его мерзкая еще вчера так и просила
хорошей плюхи. Интересно, кстати - допросилась ли? Память на этот счет
хранила гордое молчание, словно попавшийся в плен к своим извечным врагам