"Ричард Генри Дана. Два года на палубе (1840) " - читать интересную книгу автора

увидели низкое строение, в котором была только одна жилая комната с очагом.
Все остальное помещение было запущено и использовалось для хранения шкур и
товаров. Дом этот поставили торговцы из Пуэбло (городка в тридцати милях от
берега, которому здешний берег служил портом), а этих троих оставили
сторожами на складе. Они рассказали, что живут здесь почти год и большую
часть времени ничем не заняты, а питаются сухарями, говядиной и
калифорнийскими бобами. Самым близким отсюда жильем оказалась скотоводческая
ферма, или, как здесь говорят, ранчо; она была в трех милях; один из
англичан по просьбе нашего помощника отправился туда, чтобы пригнать для
агента лошадь, на которой тот мог бы поехать в Пуэбло. От одного из
обитателей домика, очень смышленого парня, я мигом узнал многое о здешнем
крае, торговле и делах в южных портах. Он сказал, что Сан-Диего лежит на
восемьдесят миль южнее Сан-Педро, что "Калифорния" ушла в Бостон, а "Лагода"
стоит под погрузкой и пойдет туда же. Вместе с ней грузится "Аякучо",
который должен выйти из Кальяо так же, как и "Лориотта", которая пришла туда
из Монтерея, где мы видели ее в последний раз. Сан-Диего, по его рассказу, -
уютное местечко со слаборазвитой торговлей, но зато это лучшая гавань на
всем побережье, защищенная со всех сторон и тихая, как утиный пруд. Там
находятся склады всех судов: каждому принадлежит большой дощатый сарай, где
хранятся шкуры, собираемые во время рейсов по побережью. Когда шкур
накапливается достаточно для полного груза, несколько недель уходит на то,
чтобы обкурить судно, взять на борт дрова и воду и вообще подготовиться к
обратному плаванию. Сейчас на "Лагоде" как раз этим и занимались. "Когда же,
наконец, придет наш черед, - думалось мне, - через год, два?"
Я был поражен, когда узнал, что это пустынное место поставляет больше
шкур, чем любой другой порт побережья; дело в том, что на расстоянии
тридцати миль от побережья лежит плодородная долина, изобилующая стадами. В
центре долины расположен Пуэбло-де-лос-Анхелес[21], самый крупный в
Калифорнии город, и несколько богатых миссий. Сан-Педро служит для всех них
единственным морским портом.
Договорившись относительно лошади для нашего агента, мы вернулись на
шлюпку по скользким зеленым камням и погребли обратно к бригу, который стоял
так далеко, что мы едва различали его в наступающей темноте. По возвращении
мы тут же получили ужин и, раскурив свои сигары и трубки, стали, как
водится, рассказывать в кубрике об увиденном и услышанном на берегу. Все
пришли к общему мнению, что это самое худшее из всех мест, которые мы
посетили, особенно по части погрузки шкур и также, по всей видимости, и в
отношении зюйд-остов. Немного поспорив, придется ли нам втаскивать наши
товары на холм или нет, мы посудачили, увидим ли "Лагоду" или нет,
поговорили о Сан-Диего и еще о многом другом.
Утром агент был доставлен на берег и поехал в Пуэбло и соседние миссии.
Через несколько дней, как следствие его рвения, на равнине показались
большие повозки и караван мулов со шкурами. Мы же загрузили баркас
всяческими товарами и отправились на берег. Перекатив все это через камни,
мы остановились, дожидаясь, пока повозки спустятся с холма и возьмут наш
груз. Однако капитан решил по-другому и велел нам тащить все наверх,
поскольку, как он выразился, "так принято в Калифорнии". И вот то, что не
пришлось бы по вкусу даже волам, было предоставлено нашим рукам и спинам.
Холм, хотя и невысокий, был достаточно крут, а глинистая и мокрая от
недавних дождей земля была плохой опорой для наших ног. Несмотря на это, нам