"Ричард Генри Дана. Два года на палубе (1840) " - читать интересную книгу автора

- Даже больше, чем "Роса".
- В нем хватит места для шкур со всей Калифорнии.
- Фальшборт в рост человека.
- Первоклассная посудина.
- Щеголь, каких поискать.
Капитан Томпсон принял на нем команду и вышел в Монтерей, откуда должен
был идти в Сан-Франциско, и здесь, в Сан-Диего, мог объявиться не раньше,
чем через два или три месяца. Кое-кто с "Пилигрима" встретил на "Элерте"
старых соплавателей и провел у них в кубрике час-другой накануне отплытия.
После этого рассказывали, что палуба там белая как снег - ее скребут
песчаником каждое утро как на военных кораблях, и вообще все "в лучшем
бристольском виде": отличная команда, три помощника, парусный мастер,
плотник, и вообще все в полном комплекте.
- Вот у них действительно старший помощник - человек! Да и на палубе не
бараны!
- Да, этот знает свое дело и других заставит работать. Он не спустит ни
капитану, ни матросам.
Получив все возможные сведения об этом судне, мы спросили про нового
капитана. Однако он пробыл на борту совсем не так долго, чтобы о нем могло
составиться определенное мнение. Говорили только, что он сразу принялся за
дело - в первый же день поднял брам-стеньги и снял лисельный такелаж.
Разузнав все новости, мы погребли к берегу. Как легко догадаться, едва
я добрался до дома, как набросился на свой пакет, в котором оказался
порядочный запас полотна, фланелевых рубах, башмаков и прочего, но самую
большую ценность представляли, конечно, одиннадцать писем. Я провел за их
чтением почти всю ночь, после чего тщательно запрятал это сокровище, чтобы
снова и снова перечитывать на досуге каждый листок. Кроме того, имелось еще
полдюжины газет, и в последней из них сообщалось, что "судно "Элерт",
капитан Эдуард Фокон, вышло в Кальяо и Калифорнию". Только тот, кому
приходилось бывать в дальних странствиях, поймет наслаждение, которое
доставляют газеты из дома. Я читал все без исключения - объявления о сдаче
домов в наем, о потерянных и украденных вещах, аукционах, словом, не
пропускал ни единой строчки. Ничто так не способно заставить человека
почувствовать себя в родных местах, как чтение газеты. Даже само название
"Бостон дэйли эдвертайзер" звучало для меня сладкой музыкой.
"Пилигрим" разгрузил шкуры, и мы снова принялись за работу, так что уже
через несколько дней жизнь вошла в старую колею: сухие шкуры сменялись
вымоченными, очистка - выколачиванием, и так без конца. Однажды, когда,
склонившись над растянутой шкурой, я срезал с нее ножом остатки мяса, ко мне
подошел капитан Фокон и, спросив, как мне нравится Калифорния,
продекламировал: "Tityre, tu patulae recubans sub tegmine fagi"[36]. "Весьма
а propos[37], и к тому же доказывает, что ты учился латыни!" - подумал я. И
все же это была любезность с его стороны, а вниманием капитана пренебрегать
не следует. Его величество капитан Томпсон никогда не снизошел бы до этого
на глазах у всей команды, но Фокон был человеком образованным и даже
склонным к занятиям литературой, у него было хорошее положение в обществе,
так что он знал истинную цену всему окружающему.
Суббота, 21 июля. "Пилигрим" поднял паруса и ушел к наветренному
побережью, а мы остались со своими прежними заботами. Впрочем, благодаря
большому запасу дров, равно как и тому, что дни стали длиннее и установилась