"Софрон Петрович Данилов. Бьется сердце (Роман) " - читать интересную книгу автораему навстречу - взгляд человека, которого через полтора года убьют на
войне. За спиной солдата был изображён рыцарский замок и белые лебеди на пруду. Он не слышал, когда вошла Майя, только почувствовал дыхание рядом - Майя через плечо тоже смотрела на карточку. - Без погон почему-то. Разве тогда ещё не было? - Тогда ещё не было. Он осторожно поставил карточку на место, но она снова взяла её, протёрла стекло фартуком. - Расскажи, - попросила. - Как всё это было? - Да я ведь рассказывал... И писал подробно. - Расскажи, - повторила она. Она села в креслице, он стоял, прислонившись спиной к стене. Снова, в который раз, стал он пересказывать - как они шагали строем по лесному тракту, как на полпути остановились на свой первый солдатский привал, и Сеня Чычахов, лёжа рядом с ним, головой на мешке, сказал тогда: "Майя с твоей Надей там остались. Они подруги верные. Давай и мы с тобой - до самого конца..." И Сергей ответил: "Давай, Сеня". Новобранцев повезли на барже по Лене. Они спали бок о бок, ели из одного котелка. Почти совсем не спускались с палубы вниз - ведь видели Лену первый раз в жизни. И может, последний... Однажды их подняли среди ночи по тревоге, зачитали сообщение Совинформбюро: советская авиация бомбила Берлин! Вот уж возликовали, как только баржу не перевернули! Всю зиму они проучились в полковой школе под Новосибирском. Чычахов в маршевую роту, на фронт. Едва дождавшись команды "разойдись", кинулись к начальству: они непременно должны быть вместе! Всё напрасно. Расставаясь, они чуть не плакали, два парня. Сеня утешал: "Я тебя на фронте буду ждать". Сергей рассказывал, искоса поглядывая на Майю. Она сидела неподвижно, и глаза её были сухи. Но блеск их был горячечный, и Аласов подумал: уж лучше бы заплакала... - Не жив и не погиб, "пропал без вести", - проговорила она. - Сколько ни посылала запросов, всегда одно и то же - "пропал без вести". Как это можно - человек пропал? Она встала, выдвинула ящик маленького столика. - Письма Сенины... Можешь посмотреть... Из кухни остро несло пригорелым, Майя пошла туда, оставив его наедине с письмами. Военные треугольнички без марок, все в чернильных кляксах штемпелей, истёртые на сгибах. Можно себе представить, сколько раз она разворачивала их и сворачивала. Сергей открыл одно, в глаза бросилось: "Пташечка моя..." - поспешно свернул письмо. По штемпелям можно было определить - это из полковой школы, а эти уже с фронта. Одно письмо было особенно истрёпано, наискосок по нему выведено расплывшимся химическим карандашом: "Передай дальше по цепи". Видимо, последнее. Сергей, почему-то оглянувшись на дверь, развернул треугольник. "...Милая, золотая моя! Вот уже два дня, как он молотит нас, то |
|
|