"Джойс Данвилл. Открытие сезона" - читать интересную книгу автора

пересаживаясь ко мне на кровать. - Я знал, что ты способна взглянуть на вещи
иначе.
- Думаешь, ты можешь уговорить меня на что угодно?
- А почему нет? Я говорю тебе только то, что ты сама будешь думать
через полчаса. Я просто попытался прогнать отчаяние. А теперь скорее поцелуй
меня.
- За что?
- За мое понимание проблемы с этим гардеробом. Знаешь, все-таки ты
вышла за меня из-за моего вкуса. Мой вкус настолько ужасен в том, что
касается мебели, что тебе понравилось воспитывать его во мне каждый день.
Правда?
- Естественно.
- И еще. Я, как и этот гардероб, принадлежу современности. В ее
наименее желательном аспекте. Ну, ты сыта?
- По горло.
- А я, наверное, несъедобный?
- Абсолютно. Такой сырой, огромный и волосатый.
- Поцелуй меня, Эмма.
- Не хочется. Мне вообще не хочется никого целовать.
- Я помогу тебе распаковаться, если ты меня поцелуешь.
- Не хочу, чтобы ты помогал, ты все поломаешь, - ответила я, но все же
медленно повернулась к нему. Наши губы встретились. Я думала в те несколько
мгновений, что длился поцелуй, ощущая на губах знакомый табачный привкус:
хоть наши губы здесь, но где, словами песни, наши сердца? Между нами стояло
нечто большее, чем гардероб.

Глава четвертая

К следующему утру мне удалось придать дому более жилой, на мой взгляд,
вид. Я покрыла все поверхности и полочки вышитыми и кружевными салфеточками,
расставила тщательно подобранные безделушки. Я видела, как Паскаль
становилась все печальнее и печальнее по мере происходящих изменений: она
терпеть не могла мой стиль, ей вполне пришелся по вкусу светлый полированный
стол, и она протестующе воскликнула, когда его крышка скрылась под зеленой
бархатной скатертью с бахромой, принадлежавшей моей прабабке. Какая странная
домашняя ситуация, обязывающая человека жить под одной крышей вместе с
людьми, с которыми у него нет ничего общего. Наши мнения с Паскаль, я
уверена, расходились по любому вопросу, и все-таки мы жили вместе, ели
вместе, делили одну ванную... Неудивительно, что она согласилась переехать с
нами в Хирфорд: думаю, это благодаря своей преданности Дэвиду. Он обычно
дразнил ее, брал за руку и комментировал ее одежду: у него был свой подход.
Денно и нощно мы с Паскаль обменивались репликами, и все же она оставалась
для меня совершенно чужим человеком. Это, я уверена, было прямым результатом
наших взаимоотношений, той экономической зависимости, существующей между ней
и мной. Я узнавала о любом человеке за десять минут больше, чем о Паскаль за
несколько месяцев. Не то, чтобы я игнорировала ее, будучи работодателем,
напротив, тот факт, что я ей платила, настолько смущал меня, что я не
решалась вмешиваться ни взглядом, ни словом в ее частную жизнь. Может, ей и
было все равно, но мне нет. Я относилась к ней с таким уважением, что не
подвергала критике ни один из ее поступков, и даже не попыталась зайти в ее