"Джеральд Даррел. Звери в моей жизни" - читать интересную книгу автора

медвежатник. Эта секция, как видно из названия, включала всех косолапых
бурых космачей Уипснейда. Кроме того, в нее входили огромный загон, в
котором паслось множество зебр и антилоп, в том числе гну, а также вольеры с
разной мелочью, вроде волков и бородавочников.
Заведовал секцией Гарри Рэнс, плотный коротыш с переломанным носом и
живыми ярко-синими глазами. Я застал его в сарае для зебр, в маленьком
закутке, где он сидел, задумчиво прихлебывая какао из огромной помятой
оловянной кружки и строгая ореховый прутик.
- Здорово, старик,- приветствовал он меня.- Говорят, ты будешь работать
вместе со мной.
- Точно,- подтвердил я.- Я рад, что меня перевели в эту секцию, у вас
тут много интересного.
- Уж куда интереснее, старик,- подтвердил он.- Только надо держать ухо
востро. Там, в львятнике, ты редко входил к животным, а у нас без этого
нельзя, и лучше быть начеку. На вид-то, может, они ручными покажутся, но
гляди, как бы врасплох не застали.
Он указал большим пальцем на стойло, где безмятежно жевала сено
толстая, лоснящаяся черно-белая зебра.
- Взять хотя бы этого жеребчика,- продолжал Гарри.- С виду смирный, как
младенец, верно?
Я внимательно пригляделся к зебре. Ни дать ни взять раскормленный
осел-переросток, которого расписали в две краски. Хоть сейчас входи в стойло
и седлай его.
- Попробуй подойди к стойлу,- предложил Гарри.
Я подошел, зебра повернула голову и насторожила уши. Я сделал еще шаг -
ее ноздри раздулись, изучая мой запах, и стали похожи на черные вельветовые
колодцы. Еще шаг - стоит как вкопанная.
- Что ж,- начал я, оглянувшись на Гарри,- на вид вполне ручная.
Стоило мне оторвать взгляд от зебры, как она подобрала зад и, выбив
копытами зловещую пулеметную дробь, внезапным броском очутилась у двери. С
ходу просунула между прутьями оскаленную морду и попыталась цапнуть меня
острыми, прямоугольными желтыми зубищами. Я отпрянул назад так стремительно,
что споткнулся о ведро и упал. Гарри сидел со скрещенными ногами и, тихонько
посмеиваясь, продолжал строгать свой ореховый прут.
- Понял теперь, старик? - произнес он, пока я поднимался на ноги. -
Смирный, как младенец, а на деле - настоящий ублюдок.
Первые дни, естественно, я осваивал все то, что входит в обычный
распорядок служителя, - когда кормить тех или иных животных, сколько корма
задавать каждому. Пожалуй, самой тяжелой работой в этой секции была
еженедельная уборка в сарае бизонов. Выгулом для них служила обнесенная
высокой железной оградой обширная территория на склоне холма, но в часы
кормления они поднимались к большому приземистому сараю на гребне. В
просветы между прутьями мы насыпали кучи отрубей, овса и размолотого жмыха,
а после того, как бизоны съедали все это, кидали им через изгородь вилами
кормовую свеклу. Она подпрыгивала и катилась по земле, бизоны тяжело скакали
за ней и впивались зубами в твердые корнеплоды с хрустом, напоминающим треск
полена под колуном. Овес и жмых следовало сыпать с умом, чтобы старые быки
не присваивали чужую долю. Как я быстро уразумел, для этого надо было
насыпать пять-шесть куч, достаточно больших, чтобы занять быков минут на
пять, а затем уже задавать корм коровам и телятам где-нибудь в сторонке, где