"Джеральд Даррелл. Поместье-зверинец" - читать интересную книгу автора

время держал банку около себя. Однако терпение всегда вознаграждается, и
через несколько часов фортуна улыбнулась Фриски. Маляр за чем-то отошел и
оставил банку без присмотра. Фриски немедленно просунул руку сквозь сетку,
схватил банку за край, дернул и очутился под струей краски. Секунда, и
фыркающий, плюющийся Фриски превратился в кремового мандрила. Мы ничем не
могли ему помочь. Мандрил не пудель, его не вытащишь запросто из клетки и не
отмоешь. Высохнув, краска затвердела, как броня, и наш мандрил приобрел
такой жалкий вид, что мы решили перевести его в соседнюю клетку, занятую
самкой бабуина и двумя самками дрилла. Может быть, они его почистят? Соседки
испуганно воззрились на Фриски и не сразу отважились к нему приблизиться.
Наконец они подошли, увидели, что с ним случилось, и, окружив гостя, рьяно
принялись его скрести и чистить. На беду, краска очень прочно пристала к
шерсти и обезьянам пришлось приложить все силы. За два дня они удалили
краску, но вместе с ней удалили также немалую часть волосяного покрова
Фриски. Теперь вместо кремового мандрила у нас был сильно облезлый и заметно
обескураженный мандрил.
Наш зоопарк приобрел также льва, носившего освященное временем имя Лео.
Он был из знаменитой львиной семьи Дублинского зоопарка и представлял чуть
ли не пятидесятое поколение, родившееся в неволе. Когда его привезли к нам,
он был не больше собачонки. Мы поместили Лео в клетку в павильоне
млекопитающих, но львенок рос так быстро, что вскоре понадобилось искать для
него более просторную квартиру. Мы только что оборудовали большую клетку для
шимпанзе и решили поместить Лео туда, пока соберемся соорудить что-нибудь
специально для него. Он отлично прижился на новом месте. У него стала
отрастать грива, я радовался, что она светлая, так как светлогривые львы в
отличие от черногривых смирные и покладистые, правда, чуть глуповатые. Лео
своим поведением вполне подтвердил эту теорию. У него в клетке лежал длинный
чурбан для игр и стояло большое черное резиновое ведро, куда наливали
питьевую воду. Ведро стало его любимой игрушкой. Он напьется из него
вдоволь, остатки воды выльет и хорошенько стукнет по ведру могучей лапой.
Потом бежит вдогонку и валится на него. Раз, когда я обходил зоопарк, одна
дама остановила меня и спросила, не из цирка ли прибыл наш Лео.
- Нет, - ответил я. - А почему вы так решили?
- Да он такие хитрые трюки выделывает!
И в самом деле, каким-то образом Лео напялил себе на голову ведро и
теперь гордо расхаживал по клетке в этой шляпе!
На втором году жизни Лео по зрелом размышлении решил, что лев обязан
рычать. Но как это делается, он не очень-то представлял, а потому уединялся
в каком-нибудь укромном уголке своей клетки и тихонько упражнялся про себя.
С чем сравнить львиное рычанье? Представьте себе, что кто-то пилит дрова на
огромной гулкой бочке. Первые ноты ("запил") короткие, рваные (пила еще
только вгрызается в древесину), потом звуки становятся протяжнее, чередуются
реже. Вдруг все смолкает, и вы подсознательно ждете, что сейчас грохнется на
землю отпиленное полено.
Лео страшно стеснялся. Стоило кому-нибудь приблизиться, как он тотчас
замолкал и делал невинную морду. В конце концов, решив, что тембр найден и
дыхание отработано, он в чудесную лунную ночь устроил нам первый концерт. Мы
слушали его с радостью. Наконец-то Лео показал себя настоящим львом! Но вот
беда - он страшно гордился своим достижением и с каждым вечером принимался
рычать все раньше, чтобы мы могли как следует насладиться его упражнениями