"Джеральд Даррелл. Пикник и прочие безобразия" - читать интересную книгу автора

дверь. Семейство Дарреллов и три тучные леди затаили дыхание. Послышались
какие-то щелчки и странный скрежет. Короткая пауза, затем из-за двери
обрушился град нехороших слов на эксперта по замкам, который робко извинялся
и оправдывался.
Мы неприметно удалились в ту минуту, когда три леди приготовились к
новому штурму. Так закончился первый акт первого рейса.
Не стану описывать растущего раздражения моих родичей, вызванного тем,
что в силу не совсем понятных правил греческого этикета обед в столовой не
мог быть подан до полного освобождения казначея, а сия процедура затянулась,
так как непрестанные атаки на злополучную дверь окончательно испортили
замок, и пришлось отрывать боцмана от какой-то пирушки на берегу, чтобы он
распилил петли. Устав ждать, мы сами сошли на берег, кое-как перекусили и
вернулись в свои каюты в мрачнейшем расположении духа.
На другое утро мы направились в столовую с твердым намерением
позавтракать. Годы милосердно стерли в нашей памяти впечатления от греческой
стряпни. Конечно, в Греции есть места, где можно вкусно поесть, но их
надлежит терпеливо искать, поскольку они не менее редки, чем единорог.
Страна располагает почти всеми необходимыми ингредиентами, однако ее
обитатели обычно слишком заняты препирательствами, чтобы твердо стать на
пути, ведущие к высотам кулинарного искусства.
Четверка молодых официантов в столовой "Посейдона" не составляла
исключения; они предались междоусобной словесной баталии, напоминая стаю
сорок, спорящих из-за лакомого кусочка. Декор столовой (если это слово тут
годится) не уступал убранству бара, который, как мы успели выяснить, носил
гордое название "Найт-Клуб". Преобладал мореный дуб. Медные детали были
начищены без ярко выраженного стремления придать им ослепительный блеск,
потускневшие скатерти изобиловали следами пятен, устоявших против всех
попыток некой прачечной в Пирее справиться с ними. Мама неприметно, но
решительно протерла платком свои ложки и вилки и настояла на том, чтобы мы
сделали то же. Поскольку мы с утра оказались единственными клиентами,
официанты не посчитали нужным прекратить свой диспут; кончилось тем, что
Ларри, потеряв терпение, рявкнул "Се паракало!" с такой силой, что мама
уронила на пол прибор Марго. Тотчас какофония смолкла, и официанты окружили
наш стол с выражением предельного подобострастия на лице. Мама, к своей
радости, обнаружила, что один из них, обворожительный молодой человек,
какое-то время жил в Австралии и обладал элементарным знанием английского
языка.
- Так вот, - обратилась она к нему с улыбкой, - мне, если можно,
хороший чайничек с горячим чаем. Проследите, чтобы воду как следует
вскипятили, и ради Бога, обойдемся без этих мешочков с заваркой, от них меня
всегда бросает в дрожь.
- Лично я каждый раз вспоминаю Брамапутру после эпидемии, - вставил
Ларри.
- Ларри, дорогой, умоляю - воздержись от воспоминаний за завтраком, -
сказала мама и снова обратилась к официанту. - А еще принесите мне гренки с
обжаренными помидорами.
Мы подобрались, ожидая, что последует дальше. Годы горького опыта так и
не излечили маму от трогательной надежды найти когда-нибудь грека,
способного понять ее запросы. Само собой, официант пропустил мимо ушей
указания мамы относительно чая. Для него чай рос в мешочках для заварки, и