"Джеральд Даррелл. Пикник и прочие безобразия" - читать интересную книгу автора

я даже удивилась, честное слово, что его взяли в такое изысканное заведение,
где не очень-то жалуют эксцентриков, сам понимаешь.
- Почему он эксцентрик?
- Ну, скажи сам, милый, разве это не эксцентрично - повесить над
камином в гостиной портрет собственной жены в обнаженном виде? Я говорила
ему - если уж непременно захотелось вешать ее на стену, лучше повесил бы в
ванной, на что он ответил, что сперва подумывал украсить этой картиной
комнату для гостей. Как иначе назвать его после этого, милый, если не
эксцентриком?
Я не стал говорить ей, что заочно проникся симпатией к Реджи.
- Значит, роль грома исполнил Реджи?
- Да нет же, милый, громом была Марджери. Перри, как только увидел ее,
сразу безумно влюбился, она ведь и впрямь хороша собой. Если тебе по вкусу
женщины из Полинезии, которых рисовал Шопен.
- Может быть, Гоген?
- Возможно, - неуверенно отозвалась Урсула. - Во всяком случае, она
очень мила, разве что малость глуповата. С Перри она повела себя очень
глупо, стала его поощрять. И тут ударил еще один гром.
- Еще один гром? - Мужайся, велел я себе.
- Ну да. Эта дурочка, в свою очередь, влюбилась в Перри, а ты ведь
знаешь, она ему почти в матери годится, и у нее есть ребенок. Ну, может, в
матери и не годится, но ему-то всего восемнадцать, а ей уж точно тридцать,
хоть она все время твердит, что двадцать шесть, но все равно, совсем
неприличная история вышла. Естественно, Реджи совсем захандрил.
- У него был простой способ решить проблему - подарил бы Перри портрет
Марджери, - предложил я.
Урсула укоризненно посмотрела на меня.
- В этом нет ничего смешного, милый, - строго заметила она. - Поверь
мне, мы все были в полном смятении.
Я представил себе, какое это должно быть увлекательное зрелище - некий
герцог в полном смятении, однако не стал развивать эту тему, а только
спросил:
- Ну и что было дальше?
- Так вот, Реджи прижал к стене Марджери, и она призналась, что
влюблена в Перри и у них был роман за гимнастическим залом - лучшего места
не выбрали! Естественно, Реджи жутко возмутился и наставил ей синяк под
глазом, чего, сказала я ему, вовсе не следовало делать. Потом он стал
разыскивать Перри, чтобы, полагаю, и ему наставить синяк, но, к счастью,
Перри уехал домой на уик-энд, так что Реджи его не нашел, и слава Богу,
потому что Перри, бедняга, довольно щуплый, тогда как Реджи здоров как бык и
жутко вспыльчив.
Теперь, когда сюжет стал проясняться, я поймал себя на том, что меня
интересует продолжение.
- Говори же, что случилось потом? - сказал я.
- Потом случилось самое худшее, - выразительно прошептала Урсула.
Пригубив бокал, она воровато оглянулась, проверяя, не подслушивает ли
вся Венеция, выбравшаяся из домов, чтобы опрокинуть стаканчик перед ланчем.
Затем наклонилась вперед и потянула меня за руку. Я тоже наклонился.
- Они сбежали, - прошипела она мне на ухо и откинулась на стуле, чтобы
лучше видеть, какое впечатление произвели на меня ее слова.