"Николай Дашкиев "Властелин мира"" - читать интересную книгу автора

фронт.
А после войны сразу же пришлось работать. Развеялись мечты, заслонило
их иное, - может быть, даже несущественное, второстепенное. Вероятно, и не
вспомнил бы о них Лымарь уже никогда, если бы не пришлось подводить баланс
на тридцать втором году своей жизни. А теперь уже поздно. Поздно мечтать
об аппарате для записывания мыслей, - тут хотя бы написать несколько слов
о том, что Михаил Лымарь погиб, но не изменил своей Родине.
- Ну, так что? - послышался въедливый голосок.
- Катись к чертям, что ли! - с подчеркнутым безразличием ответил Лымарь
и отвернулся к стене.
- Хорошо... хорошо... Заберите его!
Один из матросов освободил Михаилу ноги и помог ему подняться, другой -
с автоматом в руках - подтолкнул: иди, мол.
Загудели моторы. Вероятно, субмарина всплывала на поверхность.
Минуты две пришлось ожидать в рубке перед люком. Но вот он открылся, и
в подводную лодку ворвался легкий ветерок.
Раздувая ноздри, Лымарь дышал хрипло и учащенно. Благодатный морской
воздух!
Казалось, он способен излечить человека от какой угодно болезни,
возвратить силы изнемогающему. С солеными капельками влаги, пьянящий, этот
воздух был сейчас дороже всего в мире. Неужели же приходится дышать им в
последний раз?!
Вооружённый матрос подтолкнул Лымаря, и тот, сжав челюсти, вышел на
мостик.
Над морем повис мрак. Плескались волны. Вот одна из них, ласковая,
белогривая, подкатилась прямо к ногам... И Лымаря вдруг охватила
невероятная жажда жизни. Ах, если б только удалось освободить руки! Он
сумел бы справиться с этими двумя, даже вооруженными!.. Или, может быть,
прыгнуть в волны, нырнуть и плыть под водой, сколько хватит сил?.. Но
опять же - куда уплывешь со связанными руками?
Лымарь оглянулся. Прямо на него смотрело молчаливое дуло автомата.
- Ребята... - страстно зашептал он. - Не убивайте! Я ведь тоже был
солдатом.
Вас защищал... Москва... Сталинград... Берлин...
Автомат вздрогнул. Лымарь шагнул вперед.
- Ребята, мы за мир... Москва...
Матрос, который стоял в стороне, жадно затягиваясь дымом сигареты,
вдруг швырнул ее прочь, подошел к своему товарищу, положил руку на автомат
и что-то начал говорить - быстро, взволнованно. Лымарь понял лишь одно
слово: Сталинград.
Старший возражал, но неуверенно. И тогда первый решительно подошел к
Лымарю, острым матросским ножом рассек веревку, стягивающую его запястья,
положил этот нож ему на ладонь, легонько толкнул в плечо и показал пальцем
куда-то в темноту:
- Малайя!
В то же мгновение Лымарь скользнул в воду, нырнул и вынырнул уже далеко
от этого места. А еще секундой позже раздалась автоматная очередь.
Трассирующие пули летели высоко над ним, на запад, к берегам Малайи. И в
ту же сторону показывал рукой безымянный матрос, когда подводная лодка,
набирая скорость, пошла в открытое море.