"Эйв Дэвидсон. Феникс и зеркало (Авт.сб. "Феникс и зеркало")" - читать интересную книгу автора

- Чтобы продемонстрировать тебе, что я прибыл сюда не только по своему
делу, но и по делам самого Императора, и получить от тебя разрешение
посетить твоих вождей. Чтобы составить с ними договор о дружбе с Домом
Августа. А еще - чтобы получить от них надежного проводника на Кипр, по
тем же Императорским делам.
Эрнас пожал плечами и поднял весло, над которым трудился.
- Нету у нас тут сейчас никаких вождей. Вождь Отилл где-то возле Малой
Азии. Вождь Осмет в Александ-и-Рими - как вы ее называете? Ал-аксан-рия?
Требует большого выкупа. Нету вождей. Так что нет ни разрешения, ни
проводника. Ступай. - Его рука почти уже указала направление, куда
Вергилию следует отправляться, однако же, внезапно вспомнив о своей
должности, Эрнас сбавил спеси. Медленно и торжественно он воздел руки и
произнес: - Если бы я, представитель морских гуннов, мог помочь людям с
письмом от Августа и его Дома, я бы им помог.
- Ты можешь помочь, - подсказал ему Вергилий. - Пропусти нас к своему
вождю.
- Да разве ж я не сказал? Нет тут вождей!
- Но есть еще третий вождь, а о нем ты не сказал ничего.
По лицу Эрнаса пробежало искреннее недоумение, он нахмурился,
мучительно пытаясь разрешить загадку. Наконец перекосился от смеха,
забился в конвульсиях и через силу выдавил:
- Вождь Байла?! - хохотал он, брызгая слюной в лица странников. - Так
что же, вы, значит, слыхали о нашем знаменитом вожде, да? - с трудом
переводя дыхание, спросил он, отсмеявшись. - Что же, в ваших городах - как
их? - Риме, Александ-и-Рими, Джерус-и-Рими... там повсюду звучит имя вождя
Байлы? Ну и делишки... Ладно, дам проводника. Надеюсь, Дому Августа это
сильно поможет.
И он дал проводника, а точнее, сразу двух. Белый конский хвост, который
надлежало привязать к мачте судна, и одного из своих домочадцев, в чьи
обязанности входило объяснять любому судну гуннов о том, что именно в этих
водах делают чужаки, да еще с их талисманом на рее. Человек этот был
сморщенный, без возраста, выглядел как и все его сородичи. Со взглядом,
слишком презрительным, дабы его можно было счесть усмешкой, он отказался
уйти с палубы. Всю дорогу он провел на юте, завернувшись в полуистершуюся
волчью шкуру. Что он пил, никто так и не выяснил, питался же темными
полосками сушеного дельфиньего мяса, которое доставал из кожаной куртки.
Этот рацион ужаснул команду корабля.
- Дельфин... - сказали они Вергилию, - это же друг человека, а как
человек может есть своих друзей? Эти гунны, - решили они сообща, - верно,
не люди вовсе, а демоны.
Причал морских гуннов на острове Мариссиус пребывал в дреме. Угрюмо и
нечленораздельно проводник указал, где пристать. У берега было глубоко,
под водой тут находился кратер давным-давно затухшего вулкана, так что
птичья фигурка на носу корабля бросила свою тень не на прибрежный песок,
но на грубую гальку, на камни, поросшие сорной травой, и на обломки
давным-давно упавшей колонны.
Сквозь ушко в каменном столбе был продет перлинь, провожатый соскочил
на берег, возле корабля собралась небольшая толпа любопытных мальчишек и
старух - вот, собственно, и все, чем было отмечено прибытие чужаков в
пиратскую резиденцию.